УДК 113:159.955
В.И. Журавлев (д-р. филос. наук, проф.)
Макеевский экономико-гуманитарный институт
socio_megi@mail.ru
НОВАЦИИ В МОДЕЛИРОВАНИИ
ГЛОБАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ: ВЫЗОВ НАУЧНОМУ ПОЗНАНИЮ В XXI ВЕКЕ
Статья посвящена проблеме пересмотра приверженности науки к
существующим концептуально-методологическим регулятивам обоснования и принятия
теоретических построений в качестве сугубо научных. Автор считает, что от
космофизоческого знания в XXI веке потребуется осмысление
новых идей, концепций, стратегий мышления, деконструирующих существующие базовые
парадигмы естествознания и методологические принципы научного познания.
Ключевые
слова: метафизические конструкты и
артефакты, теоретико-вакуумное мировидение, квантовая логика мышления,
конгруэнтность, девиантное знание, когерентность, фрактал, голография.
Общенаучный и
философский дискурс об универсальных закономерностях мироздания и
принадлежащего ему человеческого сознания, выполненный автором в русле наиболее
перспективного в современной реалии инфляционно-вакуумного сценария эволюции
Метавселенной, выявил необходимость пересмотра традиционной приверженности
большинства исследователей к существующим концептуально-методологическим
регулятивам и ориентирам обоснования и принятия теоретических построений в
качестве сугубо научных. В связи с этим от философии науки и научного познания
в ХХІ веке потребуется осмысление новых идей, стратегий, концепций и подходов,
которые деконструируют базовые парадигмы естествознания, сравнительно недавно
доминировавшие в нём.
Целью
авторского исследования является анализ необходимости этих трансформаций и, как
результат, ‑ обсуждение современной «оптики» мировидения, воспроизводящей
целостную картину глобальной реальности, объединяющей природу, человека и его
идеологию мышления. Ниже раскрываются концептуальные особенности наиболее
характерные, на наш взгляд, для методологии высокоабстрактного научного знания
ХХ1 века [1,2].
Оценивая
роль метафизических принципов в становлении синерго-вакуумной космологии XXI века, моделирующей мироздание, можно с
уверенностью отметить, что перед современной космофизикой открылись новые
горизонты. Эта наука нашла свою сверхопытную теоретико-вакуумную (постфридмановскую)
онтологию, и сама «Природа» предстала перед постнеклассической наукой в
совершенно ином лице, чем это было ранее на протяжении двух тысячелетий.
В
рамках постфридмановской космофизики основной концептуально-методологической
особенностью высокоабстрактного физического знания стало введение в него
парадоксального элемента – физического вакуума – в полной мере метафизичного и
антиномичного. Он не имеет никаких мер, актуально не наблюдаем, с одной
стороны, а с другой – обладает наибольшей общностью и целостностью,
взаимосогласованностью и скоррелированностью своих потенциальных возможностей
на единое целое. Такова метафизика в космофизике сегодняшнего дня, и она как
нельзя лучше соответствует физической апологетике – то есть впервые стало
возможным определить современную космофизику как «конструкт объектов невидимых»
[3, с.136-140].
Синерго-вакуумная
космология разрушила представления о глобальной применимости и абсолютизме
детерминистской, физической причинности: описываемая ею объективная реальность
во многом стала метафизической («невидимой онтологией»). Иными словами,
ненаблюдаемое (идеальное) оказалось не менее реальным, чем все наблюдаемое в
материальном мире, а само космологическое познание становится невозможным без
использования метафизических артефактов. В такой ситуации, по нашему мнению,
стало целесообразным ввести понятие «вакуумной причинности», подразумевая под
нею нелинейную физическую причинность, описывающую непрерывно происходящие в
физическом вакууме процессы рождения и аннигиляции нестабильных дуальностей
типа «частица – античастица». При этом появляется возможность физической
интерпретации продуцирования вакуумом большого разнообразия природных структур
в результате самоорганизации пространства-времени, квантовых флуктуаций и «спонтанного
нарушения внутренних симметрий» первоначальной высокосимметричной структуры
вакуума [4, с.106-112].
Выделяя в бытии два
онтологических уровня – бытие в возможности (виртуально-потенциальное бытие) и
бытие в действительности и допуская сосуществование на первом уровне (в одно и
то же время) противоположных состояний, а также не исключая возможности
спонтанных переходов между уровнями, – мы тем самым приходим к динамической онтологии.
В рамках такой онтологии становится допустимым отказ от презумпции декартовского
субстанционального понимания бытия. Уникальность динамической онтологии состоит
в том, что она отображает созидательный процесс продуцирования материальных
образований не путем перехода единого (физического вакуума) как потенциально
возможного во многое, а через порождение многого, оформленного из
бесконечноморфного «ничто» путем ветвления направлений упорядочения бытия.
Другими словами, материальный мир становится, скорее всего, ограничением и
квантово-вероятностным отбором из бесконечного множества самих миров и
последующей актуализацией в пространстве и во времени одного из них.
Если рассматривать
проблему возможного существования виртуальных состояний в космологии, то можно
согласиться с тем, что в ранней Вселенной существовал период, когда ее
содержимое было представлено виртуальными процессами и частицами, которые при
определенных температурах пребывали в ситуации сверхбыстрой смены состояний
рождения – уничтожения. Специфика этого виртуального состояния Вселенной, по
мнению В.Д. Эрекаева, заключается в том, что существуют некоторые возможные
«актуализации» микроскопического мегаобъекта – виртуальной протовселенной.
Предполагается,
что возможность вечной инфляций как одного из свойств специфического вида
материи, обладающей антигравитационными свойствами и отрицательным давлением
(предположительно, «ложного вакуума»), является одним из основных аргументов в
пользу концепции множества вселенных со всевозможными типами компактификации и
вероятностями образования, не равными в точности нулю.
Постфридмановская
парадигма миропонимания пополняет арсенал логико-когнитивных конструкций постметафизического
мышления, вводя для описания «ничто» такие атрибутивные признаки, как
возможность, потенция, случайность, многовариантность, хаос, непроявленность и
ненаблюдаемость, нестабильность, творческая активность (хотя они и не несут в
себе всей полноты этого состояния). Тем самым эта парадигма делает возможными
рассуждения о «ничто» как о подлинной генетической индивидуальности и открывает
плодотворный путь для обсуждения проблемы плюрализма, многообразия в их динамизме, временной и пространственной локализованности
[4, с.62-72].
Таким образом,
философия как наука о первоначалах, первосущностях становится концептивным
мышлением, определяющим метафизические свойства инобытия: виртуальных миров,
новых пространственно-временных континуумов, альтернативных видов существования
и разума.
II. Снятие жестких рамок демаркации науки и
девиантного знания
Современные фундаментальные науки можно охарактеризовать не только теми
теоретическими схемами, которые были разработаны исследователями и проверены в
экспериментах с материальными объектами, но и воспринятыми ими
интуитивно-образным путем идеями и догадками. Научный метод ценен, поскольку он
несет знания об объектах материального мира, а интуитивно-образный,
эзотерический и религиозный (основанный на мыслеформах) – потому, что содержит
знания о верхних этажах реальности – тонких мирах. Действительно, восточное
мировосприятие, основанное на непреходящем мистическом знании о мире, которое
не подчиняется законом вербального мышления и классической логики, послужило
источником вдохновения и творческого озарения, например, для многих выдающихся
физиков мира, таких, как В.Гейзенберг, Н.Бор, Р.Оппенгеймер, Р.Фейнман и других,
воплотивших в жизнь некоторые из
парадоксальных идей единства всех вещей и событий во Вселенной, включая и
сознание [5, с.149-169].
Выявленная конгруэнтность многих научных космологических истин и
артефактов эзотерического и девиантного мировосприятий, стимулировавшая
проблематику их взаимообогащения, сделала чрезвычайно актуальной проблему
глобальной переориентации всей системы ценностей, а также связанных с нею
проблем возможного будущего фундаментальной науки, прогнозирования научно-технологического
развития цивилизации и последствий его воздействий на мегасоциум [6].
Не будет преувеличением отметить, что современно мыслящие ученые,
понимая ограниченность рационализма, считают, что нельзя запрещать развитие
девиантного знания и нецелесообразно отказывать в кредите доверия вызревшим в
его недрах интересным идеям и неожиданным аналогиям, в которых нуждаются, как
интеллектуальная элита, так и ученые. Справедливее было бы признать синхронное
существование научного и девиантного мышлений как двух уровней или планов
идеального отражения мира, а во многих случаях и парадоксальную родственность в
их методах познания мироздания. Приведем один из характерных примеров в пользу
этого тезиса.
Известно, что эволюция нашей Вселенной связывается с квантовыми
флуктуациями онтологического базиса материи – физического вакуума, заменившими
понятие сингулярности, тем самым, давая не религиозное или мифологическое, а
строго научное – физическое объяснение механизма возникновения множества
Вселенных [7], именуемых Метавселенной. В результате разрушаются сложившиеся
представления о Вселенной как о едином мировом целом, до которого ничего не
существовало, что, по сути, совпадает с мифологемой.
Таким образом, между представлениями квантовой электродинамики о
физическом мире как о динамическом единстве непрерывного континуума –
физического вакуума и дискретного вещества и излучения (двухуровневой
реальности), которые находятся в постоянных взаимопереходах, и эзотерическими
взглядами на Пустоту как на «живую субстанцию» (в пульсации которой берут
начало бесконечные ритмы рождения и разрушения), существуют определенные
изоморфизмы (самоподобия). Это подтверждается фактами наличия пересечений и
общности методов фундаментальных космологических истин и артефактов эзотерического
миросозерцания. Имеются в виду проблемы генезиса мироздания и его динамической
природы, проблемы эволюционной направленности естественных процессов во
Вселенной, проблемы соотнесённости наиболее совершенных абстракций философии:
«материи» и «сознания», а также проблемы интуиции и интегрального мышления в
познании Природы и т.д.
Подтверждая это,
наиболее абстрактная на сегодня инфляционно-вакуумная парадигма космофизики
становится общенаучным основанием нового мировидения, объединяющего
рациональные и интуитивно-образные аспекты человеческого мышления. Более того,
такое мировидение, обогащённое идеями восточной философии, оказывается наиболее
фундаментальным и даже единственно приемлемым на атомном и субатомном уровнях,
позволяющих осмыслить квантовое единство всей Вселенной, интерпретируя её как
переплетающуюся сеть физических и психологических взаимоотношений, части
которой могут быть определены только в
терминах их связей с целым. И, что самое главное, - такое миропонимание
позволяет философски обосновать динамическую природу вакуума – этой «живой
пустоты», в пульсации которой берут начало бесконечные ритмы рождений и
разрушений процессов различной природы, постоянно происходящих во Вселенной [4,
с.166-174].
В такой ситуации
крайне негативное отношение к девиантному знанию должно смениться, по нашему
мнению, на толерантное, что будет свидетельствовать об определенном сближении
этих двух стилей мышления.
Исходя из сказанного, следует, что процесс освоения человеком глобальных
идеалов в различных мирах: космическом, экзистенциальном, экологическом,
культурологическом и др. должен быть сопряжен с новыми императивами его разума.
В связи с этим перед современной методологией научного познания встал вопрос о
разработке стратегии развития науки, основанной на сочетании западной традиции,
с её акцентом на количественную интерпретацию природных явлений и эмпирическую
весомость теоретических результатов, и восточного миросозерцания с его
доктриной самоорганизующегося разума Мирового Пространства.
III. Онтологизация математических структур и их
«офизичивание» как демонстрация непостижимой эффективности чистого разума
В связи с новой
эффективной методологической стратегией познания новое содержание приобретают
критерии научности, методологические нормы и понятийный аппарат постнекласической
стадии развития науки. Выделяется несколько сущностных черт, характеризующих
«методологические новации» и, прежде всего, мысленный эксперимент, относящийся
не к ведомству эмпирического, а, скорее всего, выступающий в роли средства
теоретического движения мысли. Мысленный эксперимент предполагает работу с
некоторыми идеальными конструктами и допускает использование (наряду с
аксиоматическим базисом и логикой) интуитивных суждений, составляющих основу
эвристического мышления, санкционирующего поиск и решение проблем в условиях
неопределенности.
Обобщение
классического критерия истинности на случай высокоабстрактных научных теорий
позволяет вычленить основные «методологические новации»: укрепление парадигмы
голографической целостности и интегративности; внедрение в научное исследование
темпорального фактора и многоальтернативной, ветвящейся графики прогностики;
выдвижение на передовые позиции нового понятийного и категориального аппарата
синергетики, включающего, например, такие понятия, как «динамический хаос»,
«нестабильность», «нелинейность» и т.д. [2, с.325-348].
Вполне вероятно, что такое обобщение критерия истинности допускает отсутствие у
универсально-всеобщих теорий действительных денотатов в реальности и позволяет
производить изменения в их математическом аппарате без непосредственной
стимуляции со стороны эмпирии. Предполагается, что сами теории могут
инициировать эмпирические исследования. Такой подход к проблеме соотнесения
знания со средствами познания включает в себя не только логико-методологические
стандарты, но еще и анализ целерациональных действий и поведение человека.
Таким образом,
постфридмановская парадигма космофизики как один из возможных типов
репрезентации онтологического мультиверсума позволяет соразмерить понятие истинности
естественнонаучного знания с понятием его адекватности. Рассматривая эти понятия
в историко-методологическом аспекте и дополняя их принципиальными
достоинствами – возможностью решать многие задачи ядерной физики, теории
суперструн, квантовой космологии, – эта парадигма вместе с тем демонстрирует, с
одной стороны, соответствие своего теоретического фундамента классическим
нормам построения и эпистемологическим идеалам научного знания. А с другой
стороны, – обосновывает положение о необходимости синтеза класического критерия
с принципами внутритеоретической научной продуктивности и антикумулятивности
динамики развития научного знания. И, кроме того, эта парадигма обусловливает
отказ от презумпции фундаментализма, наукоцентризма и субъективизма в
физико-космологическом познании.
По этой причине
критерием репрезентативности универсально-всеобщей космофизической теории в
познании реального мира выступает не столько совпадение ее предсказательных
результатов с соответствующими феноменологическими аналогами, сколько адекватность
ее объяснительного (репрезентационного) потенциала и самого
объективно-реального мира.
Кроме того,
состоявшиеся смещения акцентов в структуре научного познания фундаментальных
свойств мира допускают возможность перехода от обязательного инструментального
экспериментирования с виртуально существующей реальностью к ее воспроизведению
в «умном опыте», что возвращает нас к античности, знавшей «опыт теоретический»,
т.е. проверку в самом разуме. В такой ситуации целесообразно предположить, что
когнитивная практика создания универсальных-всеобщих, высокоабстрактных космологических
теорий должна органично сопрягать принципы методологии физического
инструментального экспериментирования – простоты, соответствия, независимости
исходных принципов от граничных условий – с принципами внутритеоритического
обоснования научной продуктивности этих теорий.
Анализ динамики и
тенденций эволюции физико-космологического знания демонстрирует радикальные
изменения «эпистемологических» оснований в современной космологии и в
естествознании в целом. Эти изменения связаны не только с процессом объединения
фундаментальных физических взаимодействий, но и объединения комплекса наук по
схеме: «физика элементарных частиц-космология-синергетика-биология-химия». И,
кроме того, роль математики кардинально изменилась – из языка и метода
объяснения она превращается в фундаментальную основу квантово-гравитационной
космологии и оказывается способной отобразить нестабильность,
многоальтернативность, сценариев эволюции Метавселенной [4, с.114-125].
IV. Легализация принципа
фрактально-голографического отображения большого в малом
По мнению
большинства ведущих учёных: математиков, физиков, космологов, химиков,
биологов, нейрофизиологов, психологов, философов науки эвристическое моделирование
универсальных единых закономерностей, лежащих в основе построения образа мироздания
и его структурных компонентов, определяющих весь универсум органических и неорганических
форм существования, требует геометризации его базовых представлений и элементов.
Таким элементом в современном научном тезаурусе становится «фрактальность» (самоподобие,
изоморфность), позволяющая смоделировать «фрактальную» гармонию интерпретируемого
мира.
Следует отметить,
что организационная структура материи Вселенной– от галактик, квазаров, звезд,
планет и их спутников, комет, астероидов (на макроуровне) и до ничтожно малых
протяжностей локализованных объектов микромира: электронов, позитронов, молекул,
кластеров (составляющих единый поток ветра) – подчиняется законам иерархии
макро- и микрообъектов Вселенной, то есть является фрактально-голографическим
отображением единого целого. Можно привести еще ряд примеров
фрактально-голографического отображения единого целого, относящихся к
неодушевленным природным структурам и позволяющих осуществить и понять динамику
их конструирования: это облака, береговая линия, горный кряж, форма дерева,
электрический пробой в диэлектрических пластинах и т.д.
Не составляют
исключения, в этом смысле, и функционирование некоторых структур, относящихся,
к примеру, к психофизической и биологической сферам. Это и нервные клетки
(нейроны) и вспомогательные клетки (нейроглии), которые имеют
квазипентогональную форму. Они представляют собой единую структуру, состоящую
из плотных структур микротрубочек, участвующих в питании и росте нервной ткани
человека, точнее, по ним подаются регулирующие импульсы [8]. Можно установить
изоморфность между геометрией Вселенной, рассматривая её как замкнутое
пространство (гиперсферу) положительной кривизны [9, с. 64-75] и моделируя её уникальные фокусирующие
свойства топологией трехмерного многообразия Пуанкаре (представленной близкой к
нему бесконечной решеткой из додекаэдров) и геометрией нервной ткани
человеческого мозга.
Можно сказать, что
математик Бенуа Мандельброт, введя понятие «фрактал», тем самым смоделировал
«фрактальную» гармонию – фрактальный порядок интерпретируемого мира, что
позволило обратиться к использованию геометрических модельных представлений, к
примеру, таких, как конусная спираль, позволяющая эвристично моделировать
периодизацию развития процессов различной природы (физической, психической,
социальной и т.д.).
Следует отметить,
что спиральность развития составляет одну из наиболее фундаментальных и
закономерных его форм – от галактик до полипептидных цепей нуклеотидов и расположения
лепестков розы. «Везде обнаруживается логарифмическая спираль как инвариант
структурного развития, атрибут уровневого строения систем материального мира. В
природе наблюдаются, в основном, конические спиралевидные структуры (филлотаксические
структуры растительного мира, панцири моллюсков, улиток и т.д.).
Показательно, что в
основе геометрической интерпретации специальной теории относительности
А. Эйнштейна также находятся так называемые световые конусы, а в современных
космогонических представлениях об эволюции Вселенной фигурируют специфические
конусообразные структуры; подобные спиралевидные метагалактические образования
обнаружены и во Вселенной. Таким образом, становится очевидным, что и конус, и
спираль, развертывающаяся по его поверхности, выступают в роли фрактальных атрибутов
мироздания – его образный универсум.
Анализируя модель
рождения реального мира из физического вакуума и юнговскую модель психической
структуры, мы находим их полное соответствие и изоморфность: из теории физического
вакуума следует, что основой реального мира является процесс возникновения из
вакуума четверок частиц, так называемых квадриг Терлецкого. В этих квадригах
всегда есть две пары взаимно противоположных реальностей, две из которых
представляют «левый» мир, две другие – «правый». Левый мир состоит из левой
материи и левой антиматерии, а правый мир – правой материи и правой
антиматерии. На рис. 1 приведена схема дихотомической структуры интеллекта, из
которой следует вывод, что основой психического мира человека также является
квадрига психических функций, описанных Юнгом [10, с.201-211].
Рис. 1. Схема изоморфизма
дихотомических структур интеллекта человека
и физического мира
В этой схеме левый
мир соответствует левому полушарию, для которой материальной выступает функция
сенсорики, а антиматериальной – функция логики. Правый мир соответствует
правому полушарию, для которого материальной является функция эмоций, а антиматериальной
– функция интуиции. Эта фундаментальная ассиметрия мозга предопределяет
возникновение 16 типов конструкций психической структуры на основе комбинаций
психических функций. Среди этих типов «реалистами-прагматиками» являются люди с
доминирующими «материальными функциями» правого и левого полушарий. А люди с
развитой интуицией и логикой – «идеалисты» (зачастую воспринимаемые как
инакомыслящие) имеют «антиматериальные» функции левого и правого полушарий.
Эта особенность
функциональной психики дихотомии общества повторяет структуру глобальной
информационной сферы, где два мира – левый и правый ‑ вложены друг в
друга. И наличие этих четко обозначенных противоположностей приводит к
колебательным (а на определенных этапах драматическим) процессам в реальной
жизни.
Осмысление процесса
рождения реального мира из физического вакуума (возникновение квадриги
Терлецкого) и юнговской модели психической структуры человека (квадриги
психических функций Юнга) позволяет признать их фрактальную гармонию.
V. Расширение сферы приложения идеологии
квантового мышления
Любая
модель физической реальности, создаваемая человеком-наблюдателем и интерпретатором
– продуцируется миром человеческой ментальности, составляющими которой являются
язык, логика, математика, психофизика и т.д. Человеку открыта объективная реальность
в виде воспринимаемого им мира чувств и ощущений, но, рефлектируя, каждый человек
(в силу своей индивидуальности) найдет в ней разное: художник – источник
творческого вдохновения, ученный – проявление «высшей реальности», а верующий –
трансценденцию Бога, что противоречит традиционной логике мышления.
В частности, физико-математическая модель формирует в
человеческом сознании образ действительности, не во всем адекватный оригиналу,
а, скорее всего, отображающий тот или иной её аспект. Несомненно, что из всех
областей физической теории именно квантовая механика содержит в себе больше
всего таких постулатов, которые противоречат здравому смыслу, диктуемому
классической логикой суждений. Это принципы: неопределенности (В.Гейзенберг),
дополнительности (Н.Бор), нелокальности (Д.Белл), целостности (Д.Бом) и идеи:
объективной редукции волновой функции (Р.Пенроуз), многомировой интерпретации
квантовой механики и множественности миров (Уиллер - де Витт), ключевой роли психики в квантовых измерениях
(Ю.Вигнер, Э.Уокер, Уайтхед) и т.д. [11, с.141-172].
Символол
квантовой механики, выступает линейная комбинация всех возможных квантовых
состояний системы (называемая волновой функцией), усредненных посредствам некоторых
комплексных множителей. Актуализация потенциальных возможностей такой системы
ассоциируется с ее переходом на классический уровень и осуществляется в
результате операции «квантового измерения», сопровождаемого коллапсом волновой
функции. Как правило, такая операция считается мысленной и не соответствует
никакому физическому процессу, хотя субъект, выполняющий это измерение и использующий
силу своего разума, не может не участвовать в создании образов этого мира.
Новое квантово-философское мировидение (формирующееся в контексте квантового,
нелинейного мышления), заменяя язык категорий и категориальных оппозиций метафизики
(языка онто-тео-телео-логики) абстрактным языком нелинейной науки, освобождает
нашу субъективность от искушения «ускользнуть» от власти случайности и стрелы
времени. Но при этом человеческая субъективность получает экзистенциальную
свободу, позволяющую ей репрезентировать реальный мир – мир, который включает в
себя не только то, что актуально существует, но и то, что может стать таковым.
Это означает, что ни один из философских дискурсов, проявляющихся в противоборствующих
ипостасях (например, материализм – идеализм, позитивизм – философская
герменевтика), не в состоянии отразить с полнейшей достоверностью всю глубину
знаний обо всех проекциях многомерного объекта познания, каким является
окружающий нас мир [4, с.116-118].
Квантовый взгляд на
природу сознания формирует гуманистический компонент научного рассмотрения
картины Мира, связанный с утверждением значимости психической рефлексии
физической реальности, и в эпицентр научных исследований ставит вопросы духовного
развития и эволюции психических возможностей человека. Если квантовая теория сознания
действительно станет зрелой, то мы должны будем всерьез заняться психологическими
явлениями, так как ряд из них имеет «квантовый оттенок», и это может быть
истолковано как определенная корреляция между квантовыми и психологическими
явлениями. Это и переходы от периферического к фокальному зрению, переходы
между сознательным и бессознательным состояниями, возникновение намерений и
желаний и даже странные совпадения и неоднозначности в символике фрейдовского
психоанализа. Таким образом, уайтхедовская идея о том, что актуализация
возможностей не только достигается на ментальной стадии в psyche (символ души в греческой мифологии) воспринимающего
субъекта, но и происходит вообще в природе (хотя в заметной степени это
становится заметным в системах с очень высоким уровнем ментальности) не
является столь нелепой и ненаучной, как это может показаться, на первый взгляд.
ВЫВОДЫ.
На основании
выполненного концептуально-методологического и философского осмысления
теоретико-вакуумного мировидения как наиболее перспективного в современной реалии
можно сделать обещающие выводы:
1. Следует ожидать, что построенная
на трансцендентном, интуитивно-образном мировосприятии вакуумно-синергетическая
концепция эволюции мироздания уже в ближайшем времени будет восприниматься
научным сообществом как демонстрация наличия пересечений и параллелей научных
космофизических истин и большинства артефактов мистического миросозерцания
(даосизма, дзен-буддизма), что неизбежно приведет к их взаимному обогащению.
Вполне возможно, что в перспективе интуитивно-образное, нелинейное мышление,
приобретя фундаментальный философско-гносеологический статус, станет
приоритетным по отношению к символическому, абстрактно-логическому типу познания.
2.Становится
очевидным, что высший способ формирования философских понятий и категорий –
абстрагирование при помощи мощнейшего аппарата классической логики – не
является единственно возможным методом реплицирования и репродуцирования
закономерностей окружающего мира. Так, например, квантовая стратегия мышления
воссоздает более осмысленные и реалистичные (нежели классическая идеализация)
образы не только всего многообразия дискретных материальных структур и
вакуумных состояний, составляющих нашу Вселенную, но и бесконечно повторяемых
процессов рождения и гибели иных миров, входящих в
единую Метавселенную.
3. Семантическая согласованность
высокообстрактных научных теорий (вместо непосредственой эмпирической
обоснованности математических моделей) и их «теоретическая проверка» (вместо
традиционной верификации) свидетельствуют о новшествах в обновлении и
либерализации критериев научной рациональности, что в значительной мере
расширит концептуально-методологическое пространство научного познания XXI века.
4. Резюмируя, можно утверждать,
что современные высокоабстрактные теории и модели фундаментальной физики
оказывают огромное влияние на многие стороны общественной жизни, культуры,
производства, политики, психофизики личности и формируют новый образ нелинейного
мышления, требующего пересмотра философско-мировоззренческих взглядов на
Универсум и нашего отношения к нему.
Список литературы
1.
Линде А.Д. Физика элементарных частиц и инфляционная космология /
А.Д. Линде. – М.: Наука, 1990. – 285 с.
2.
Журавлев В.И. Постфридмановская парадигма космофизики: философско-мировоззренческий
анализ / В.И. Журавлев. – Диссерт. д-ра филос. наук: 09.00.09. – К. 2007. – 405 с.
3.
Журавлев В.И. Современная квантовая космология и метафизика: их
роль в создании картины Мира. / В.И. Журавлев // Наука. Релігія.
Суспільство. – 2008. – № 2. – С.
136-140
4.
Журавлев В.И. Современное миропонимание: стратегия нелинейного
мышления / В.И. Журавлев: учебное пособие. – Донецк: Изд-во «Ноулидж», 2011. –
223 с.
5.
Вигнер Е Тридцать лет знакомства с Эйнштейном / Е. Вигнер //
Эйнштейновский сборник, 1982-1983. – М.: Наука, 1986. – С. 149-169.
6.
Капра Ф. Дао физики / Ф. Капра. – СПб.: ОРИС, 1994. – 302 с.
7.
Долгов А.Д. Космология ранней Вселенной / А.Д. Долгов,
Я.Б. Зельдович, М.В. Сажин. – М.: Изд-во МГУ, 1988. – 223 с.
8.
Пенроуз Р. Большое, малое и человеческий разум / Р. Пенроуз.
– М.: Изд-во Мир, 2004. – 190 с.
9.
Авраменко Р.Ф. Голографические свойства гиперсферы /
Р.Ф. Авраменко, В.И. Николаева // Проблемы голографии: Межвузовский
сборник научных трудов. – М.: МИРЭА, 1975. – вып.6. – С. 64-75.
10.
Журавлев В.И.
Энергоинформационная модель реального мира человеческой психики /
В.И. Журавлев / Монография. – Д.: БСТ, 2001. – 366 с.
11.
Penrose R. Shadows of the
mind: search for the missing science of consciousness / R. Penrose. –
Надійшла до редакції: 08.05.2012
|
В.І.
Журавльов (Макіївський
економіко-гуманітарний інститут) НОВАЦІЇ
У МОДЕЛЮВАННІ ГЛОБАЛЬНОЇ РЕАЛЬНОСТІ: ВИКЛИК НАУКОВОМУ ПІЗНАННЮ У XXI СТОЛІТТІ Статтю присвячено проблемі перегляду традиційної
прихильності науки до існуючих концептуально-методологічних регулятивів
обґрунтування й прийняття теоретичних побудов у якості сугубо наукових. Автор
вважає, що від космофізичного знання у XXI сторіччі вимагається усвідомлення нових ідей, концепцій,
стратегій мислення, які реконструюють існуючі базові парадигми
природознавства та методологічні принципи наукового пізнання. Ключові
слова: метафізичні
конструкти й артефакти, теоретико-вакуумне світобачення, квантова логіка
мислення, конгруентність, девіантне знання, когерентність, фрактал,
голографія. |
Zhuravlev V.I. (Makiyivka institute of economics and
humanities) INNOVATIONS IN GLOBAL REALITY MODELLING: A CHALLENGE
TO SCIENTIFIC COGNITION IN THE XXI CENTURY The article deals
with the problem of revision of adherence of science to the existing
conseptual and methodological principles of groundedness and acceptance of
theoretical constructions as especially scientific. The author believes that
the cosmophysic knowledge in the XXI century will demand comprehension of new
ideal, conseptions and strategies of thinking that will deconstruct natural
science’s basic paradigms and methodological principles of scientific
cognition. Keywords: metaphysical constructs and artefacts,
theoretical-vaccuum worldview, quantum logic of thought, congruence, devient
knowledge, coherence, fractal, holography. |