Романова Е

Несмотря на то, что философский аспект экологической проблемы освещен достаточно широко в научной и научно-популярной литературе, многие методологические вопросы исследования отношений человека с природой остаются нерешенными. В частности, не существует четких, общепринятых дефиниций экологического сознания, экологической культуры и экологического образования, что тормозит процесс формирования нового, принципиально иного отношения человека к природе, отличного от современного, потребительского. В свою очередь, это обстоятельство не приближает человечество к преодолению экологического кризиса на планете. Данная проблема может быть решена только в том случае, если каждый человек как отдельная часть общества и само общество в целом отдадут главную роль экологической составляющей общественного и индивидуального сознания и признают приоритет интересов природы над потребностями человечества как элемента природы. Следует отметить важное значение экологической культуры, направленной на гармонизацию взаимодействий «человек – природа», «общество – природа», находящихся на одном фундаментальном уровне наряду с взаимодействием «человек – общество».

Проблема взаимодействия человека и природы отнюдь не нова, она неоднократно поднималась мыслителями в различные эпохи, но каждый из них предлагал свое видение этой проблемы и, соответственно, свое решение. В истории развития человечества было много гениальных ученых, обогативших науки о природе и человеке. Аристотель, Леонардо да Винчи, Ф.Бэкон, Г.Галилей, Ж.-Ж.Руссо, Ж.Л.Бюфон, А.Гумбольдт, Ч.Дарвин, В.И.Вернадский, А.Л.Чижевский и многие другие находили в мире природы определенные этические и эстетические нормы, которые было бы желательно применить человеку в организации своего социального бытия.

Существенный вклад в исследование проблем и перспектив взаимодействия современного общества и природы внесли участники «Римского клуба» (А.Печчеи, Дж.Форрестер, Д.Медоуз). Исследования соотношения между социальными группами и природным окружением были проведены представителями чикагской школы (Р.Д.Маккензи, Р.Парк, Э.Берджесс).

Отечественные обществоведы (Н.Н.Моисеев, Г.А.Бачинский и др.) в своих работах рассматривают природу и социум как единую экосоциосистему и исследуют общие принципы ее функционирования. В Украине философские аспекты взаимодействия человека и природы анализировали Н.Н.Киселев (связь экологии с мировоззрением), В.С.Крысаченко (экологическая культура, экологическая антропология), Ф.М.Канак, В.Е.Борейко (мировоззренческие аспекты экологических знаний), В.И.Шинкарук (мировоззренческая составляющая природопреобразования), М.Ф.Тарасенко (проблемы взаимодействия человека, общества и природы), М.И.Хилько (экологическая политика).

Интереснейшие идеи, обогатившие мировую экофилософскую мысль, выдвинули зарубежные «философы дикой природы»: Д.Броуэр, О.Леопольд, Дж.Мюир, А.Нейс, Р.Нэш, К.Стоун, Г.Торо, Ю.Харгроув, А.Швейцер и др.

Опираясь на идеи названных мыслителей, в данной статье автор ставит цель методологической концептуализации взаимодействий трех фундаментальных компонентов (Природа, Общество, Человек), осмысление особенностей которых и составляет содержание экологического сознания.

Следует сказать, что испокон веков для человека было чем-то само собой разумеющимся представление всего многообразия, всех различий мира в форме парных категорий, резко, до диаметральности противопоставленных друг другу. Это касается и взаимодействий «человек – природа», «общество – природа». Если обратиться к философии постмодернизма, эти взаимодействия следует называть бинарными оппозициями. Согласно постмодернистской ретроспективе, «в классических философских оппозициях мы не имеем дело с мирным сосуществованием vis-a-vis, а скорее, с насильственной иерархией. Один из двух терминов ведет другой (аксиологически, логически и т.д.) или имеет превосходство» [4, 81]. Можно смело утверждать, что осознание человеком своего превосходства над природой привело к безудержной эксплуатации природных ресурсов, которая отнюдь не была изначальной установкой человеческой деятельности (хотя потребление богатств Природы было присуще человеку на всех без исключения этапах истории – без этого он просто не смог бы существовать). На сегодняшний день существуют различные точки зрения на то, когда именно жизненно необходимая потребность превратилась в неразумный хищнический инстинкт, приведший в результате к современному экологическому кризису, и то, является ли этот кризис предвестником гибели земной цивилизации, или он есть лишь продукт кризисного сознания современного общества?

Пытаясь ответить на эти вопросы, Д.В.Афиногенов, в частности, отмечает, что «человечество прошло путь от поклонения природе до ее эксплуатации» [1, 152] и выделяет три этапа отношения общества к природе: 1) античность: снятие мистической ценности природы; 2) средние века: господство над природой; 3) Новое время: эксплуатация природы. Выясняя причину современного экологического кризиса, он указывает, что «вообще экологические кризисы – явление не уникальное. Историки древности достаточно обоснованно писали о неоднократных экологических кризисах, сопровождавших человечество и часто приводивших в упадок многие древние цивилизации. И, все же, несмотря на то, что экологический кризис, который переживает современное человечество, находится в ряду других, он обладает особыми чертами, выделяющими его на фоне остальных» [1, 149].

Как утверждает автор, «существенное заключается в том, что прежние кризисы никогда с полной ясностью не осознавались, не ставились как проблема, тем более как проблема политическая, ведущая к взаимодействию государств, приводящая в движение большие социальные массы. Субъективность, ставшая причиной такого экологического кризиса, должна обладать высоким политическим зарядом» [1, 150]. Далее он заключает, что «именно политическая субъективность (свобода), сформировавшаяся в рамках западной цивилизации, привела к нынешнему экологическому кризису, ставшему угрозой для всего человечества» [1, 150].

В связи с этим, изменение отношения общества к природе происходило следующим образом. Прежде всего, он выделяет «две важные характеристики, влияющие на отношение человека к природе, – субъективность в форме свободы, а также науку и ее предпосылки. Эти элементы плюс природа образуют для человека систему, в которой свобода выступает лишь как цель, природа – как средство ее достижения, а наука – как метод преобразования средства в удобное для достижения цели» [1, 152]. При этом, он отмечает, что в таком виде эта система начинает действовать только в Новое время, «когда эксплуатация природы, обеспеченная достижениями науки, становится гарантом свободы человека. В античности средством служили другие люди, а методом – система рабства. В Средние века, когда свобода понималась лишь как духовная свобода, а человек был разделен на душу и тело, на уровне индивида эксплуатировалось собственное тело. Фактически же существовало господство церкви над мирянами. В обоих случаях методом выступали Священные тексты, догматы, церковные обряды и законы» [1, 153].

Что касается собственно отношения к природе, то «в догреческом обществе и в первый период античности миф служил основой всех представлений человека, и природа, согласно ему, являлась одухотворенной, живой, наделенной смыслом и самоценностью» [1, 153]. В поздний период античности, по словам Гегеля, «...наступило отчасти презрение к природе, представление, согласно которому она сама по себе не имеет никакого значения, только если ее силы служат человеку, который является магом, могущим заставлять ее слушаться его, служить ему, подчиняться его желаниям» [5, 87]. И далее: «состояние, которое называют жизнью человека в единстве с природой, и в котором человек видит бога в природе... теперь прекратилось» [5, 95].

В средние века происходит дальнейшее изменение отношения человека к природе. С появлением христианства, когда рабство становится невозможным, «поскольку противно Богу» [1, 156], происходит перенос отношений «господин – раб» на природу. И, наконец, «в Новое время статус природы определяется отношением к ней как к бесправной и безупречной исполнительнице человеческих желаний. Эксплуатация природы становится нормальной каждодневной деятельностью» [1, 158]. В заключении Д.В.Афиногенов подчеркивает, что «экологический кризис – это не только противоречие между масштабами потребления и возможностями природы. Это, в первую очередь, противоречие между либеральным пониманием свободы как физической автономности и неограниченного удовлетворения потребностей, с одной стороны, и ограничениями в обеспечении этой свободы, которые заданы окружающей средой, – с другой» [1, 158].

Другой автор - А.Н.Павленко - в статье «Экологический кризис как псевдопроблема» представляет свою схему изменения отношения Человека к Природе и собственное толкование экологического кризиса. По его мнению, «антропоцентрический подход в понимании статуса человека в мире привел к экологическим проблемам. Экологический кризис есть прежде всего кризис всей системы отношений человека к природе, которая сознательно выстраивалась и формировалась, начиная с эпохи Возрождения, Рене Декарта и других представителей «Нового Метода» обращения с природой, а идеологически приготавливалась еще в эпоху средневековья» [8, 71]. Автор утверждает, что древние культуры, в том числе античность «вообще не сталкивались с экологической проблемой в ее современном понимании, т.е. были экологически чистыми» [8, 72]. Отношение человека к природе в средние века было характерно тем, что «христианство освободило природу от пандемонизма..., подготовило возможность овладения природой и подчинения ее человеку. Экологические проблемы в эпоху господства христианства не возникали, так как христианское отношение к природе было еще только переходным этапом от ее античного обожествления к господству над ней» [8, 72-73]. Далее, «в эпоху, пришедшую на смену средневековью, в период формирования капиталистических отношений и появления буржуазной морали, «обладание» и «господство» становятся ведущими типами отношения человека к природе» [8, 74] и остаются таковыми и по сей день.

Проф. М.И.Хилько полагает, что «глобальный экологический кризис является следствием действия различных факторов» [10, 279]. Он считает, что для его преодоления «человечество должно пересмотреть свои моральные парадигмы, которые привели к деградации экологического сознания, и снова почувствовать себя неотъемлимой частью природы. Только глубокий переворот в сознании людей, т.е. глубокая «конверсия» экологического сознания, а также возврат к традиционным ценностям, выработанным в течение тысячелетий, могут спасти цивилизацию от дальнейшего разрушения» [10, 280]. Однако при этом М.Хилько отмечает, что «не стоит абсолютизировать гармоничность взаимоотношений человека и природы даже в давние времена» [10, 280] и анализирует эволюцию различных типов взаимоотношений человека с природой исходя из того, что «каждой исторической эпохе соответствует свой архетип восприятия природы»:

- Первобытный человек воспринимал природу синкретично, «растворял» себя в природе. Данный архетип восприятия природы обеспечивал высокий уровень лояльности в отношении к миру, позволял человеку органично вписываться в обменные процессы, существенно не нарушая их равновесия;

- В античные времена сформировался такой архетип восприятия природы, в соответствии с которым она рассматривалась рационалистично и схематично. Благодаря абстрактному подходу природа представала перед человеком как внешняя реальность, как объект, имеющий самостоятельную ценность;

- Для средневековья был характерен совершенно иной архетип восприятия природы. В эпоху христианства шла борьба двух начал человеческой природы – земного и божественного, что обусловливало и двойственное отношение человека к природе. Оно выражалось в том, что одни религиозные мыслители прославляли природу как творение Бога, другие же считали, что человек как высшее творение Бога – «венец природы» - может распоряжаться ею по своему усмотрению;

- В эпоху Возрождения обосновывается господство человеческого разума над природой;

- В философии Нового времени кроме противопоставления человека природе существовало направление, представители которого отстаивали единство человека и природы в виде абсолютного подчинения человека законам последней как части целому (Б.Спиноза и др.). Тем не менее, в эту эпоху сформировался такой архетип восприятия природы, что она рассматривалась с позиций строгой утилитарной предназначенности как неисчерпаемый источник богатств. Данный архетип утвердился на многие годы и является доминирующим и по сей день» [10, 281-284].

Исходя из анализа перечисленных архетипов, М.Хилько делает вывод о необходимости утверждения нового архетипа восприятия природы – «рассмотрения ее как важнейшей ценности, которая нужна человеку не только как материал» [10, 285], но и в качестве «чего-то ни человеком и никем не созданного, испоконвечного, нерукотворного» [9, 114].

Проф.Ф.В.Лазарев, в свою очередь, говорит о деформации ценностного сознания, заключающейся в трансформации человека как «вещи природы» в человека как «машину желаний» [6, 8]. «Если взглянуть на перипетии истории западной цивилизации за последние четыреста лет, то можно заметить довольно любопытную диалектику. Каждый век имел свое антропологическое лицо, свой способ актуализации и культивирования человеческого в человеке, естественным образом выражая «дух эпохи» с ее надеждами и иллюзиями, стилем мышления и презумпциями. Из всего многообразия сущностных сил и способностей человека как многомерного феномена эпоха высвечивала какую-то одну, казавшуюся главной:

- XVII век, по мнению многих, можно назвать веком просвещенности;

- XVIII век – век Разума, который рассматривается как универсальная, всеобщая и главная константа человека;

- XIX век – век Воли, соединенный с реальным знанием, стал временем надежд и исторического оптимизма;

- XX век стал веком Желаний. В рамках западной цивилизации человек превратился в безудержного потребителя невероятно разросшейся сферы товаров и услуг. Однако система ценностей потребительского общества стала губительной как для внешней природы, так и для внутреннего мира человека. И вместо перспективы «всеобщего благоденствия» жителей планеты со всех сторон стали теснить «глобальные проблемы» собственного выживания» [6, 9-13].

Угроза экологической катастрофы заставила прогрессивное человечество задуматься об отношении общества к природе. В качестве альтернативы традиционному антропоцентрическому сознанию сформировались такие направления как космо-, био-, эко- и антиантропоцентризм. Предполагалось, что ориентированность сознания на иной «центр» - космос, жизнь, среду – а не на человека позволит восстановить утраченную гармонию во взаимодействиях «человек – природа» и «общество – природа». Чтобы ответить на вопрос, почему этого не произошло, необходимо вернуться к тезису о том, что указанные взаимодействия представляют собой бинарные категориальные оппозиции.

Примеры из естественных наук доказывают, что «недостаточность бинарной структуры очевидна. Более того, в социокультурном плане бинаризм в силу своей одномерности несёт в себе опасность взрыва, так как диктует схему «или – или». Ситуация выбора решается обычно путём редукции бинарной оппозиции, или диады к монаде» [3]. Применительно к нашей проблеме нужно выбирать не только между существованием рода Homo sapiens и функционированием биосферы. «Искусственный, типичный для западного типа рациональности разрыв объективного мира и мира субъекта оценивается как пагубный, в первую очередь, для человека, чье бытие оказывается бытием в тотально дегуманизированном мире. Как пишет Ж.Моно, известный представитель современного естествознания, о союзе субъекта и объекта, «древний союз разрушен. Человек... осознает свое одиночество в равнодушной бескрайности Вселенной» [4, 82].

Таким образом, можно прийти к выводу, что для решения проблемы бинарных противоречий необходим третий элемент как мера их компромисса, как условие существования. Методологию тернарного подхода для анализа одной из форм общественного сознания, а именно эстетического сознания, применил В.И.Манжура в своей работе «Соціальна детермінація естетичної свідомості» [7].

Постмодернистские интенции в западной философии заставляют обратить внимание на концепт «тотальности», который мог бы сыграть в нашем случае определенную эвристическую функцию. Действительно, в связке «Человек-Природа-Общество», распадающейся на пары «Человек-Природа», «Человек-Общество», «Общество-Природа», анализ каждого из названных противоречий по отдельности, как видно из вышесказанного, до сих пор не привел философов к желаемым рецептам оптимизации этих отношений. Взаимодействия «Человек–Природа», «Общество–Природа» с момента появления человека как биологического вида Homo sapiens, определяли его способность к выживанию, развитию и формированию отношения социума к природе. Взаимодействие «Человек–Общество» предполагает, что человек и общество являются субъектами хозяйственной деятельности, а значит, процессов природопользования и природопреобразования. В то же время их можно назвать объектами влияния стихийных сил природы, а также антропогенно измененной природы.

Заметим, что в триаде «Человек-Природа-Общество» более всего подвержен воздействию именно человек благодаря наличию у него сознания. По отношению к нему обезличенный социум, и тем более "страдающая" природа выступают более инертными и "консервативными". Авторегенерационный потенциал (самовосстановление, самоочищение) природы сегодня существенно подорван и явно не успевает за темпами усиливающегося влияния со стороны общества. На первый взгляд кажется, что образовался своего рода "порочный круг", что в данной тотальности земная цивилизация подошла к тупику своего развития. И лишь благодаря наличию у человека активно корректирующего его поведение сознания, существует надежда на то, что путем изменения этого сознание постепенно можно изменить и общество, и природу.

Совершив логико-методологическую процедуру анализа, исследователи экологичексих проблем почему-то не торопятся провести не менее необходимую обратную процедуру синтеза, собрать все умозрительно разложенные компоненты в единое целое.

С большим трудом в современном общественном сознании зреет осмысление того, что выход из экологического тупика носит не частичный, а системный, целостный характер. Среди экологов, похоже, постепенно приходит осознание идеи, согласно которой оптимизационные воздействия следует внедрять не на партикулярном, а на фундаментальном уровне эко-антропо-социальных взаимодействий. Для подчеркивания принципиального единства всех трех названных составляющих целесообразно будет задействовать концепт "эко-антропо-социальной тотальности". Данный концепт позволяет преодолеть неразрешенность указанных фундаментальных взаимодействий, так как смысловое содержание любой пары субконцептов снимается смысом третьего.

«Между каждым из этих элементов (природа, человек, социум) существует прямая и обратная связь, характер которой складывается во многом благодаря человеку – человеку разумному, человеку чувствующему, человеку многомерному. Не случайно в современной глобалистике утвердилось философско-антропологическое направление, для которого человек – главная проблема и одновременно – главное средство решения глобальных проблем современной цивилизации (В.Ф.Шаповалов). Наличие разума у Homo sapiens как родового признака делает его "центрирующей" компонентой данной системы» [2, 25].

Добавим, что началом, соединяющим все входящие в состав эко-антропо-социальной тотальности элементы, выступает культура, в основе которой находится некое «ценностное ядро». Именно благодаря формирующим общественные идеалы ценностям как корелянтам человеческого сознания и поведения сегодня жива надежда на то, что, изменяя сознание, постепенно можно «вытянуть» из кризиса и природу, и социум.

Но для того, что бы человек смог выработать у себя эко-сообразные ценности и идеалы, необходимо задействовать все прочие компоненты тотальности: с одной стороны необходима концентрация на природе – как собственно человеческой, так и окружающей, а с другой – поддержка внутренних усилий личности со стороны социума. Механизмы такой поддержки те же, что и при формировании любых иных ценностей – социализация путем образования, воспитания, приобретения личностно значимого опыта и убеждений.

Еще один смысловой сюжет, связанный с концептом экоантропосоциальной тотальности, заключается в необходимости выработки тотального – то есть всеобщего, глобального, планетарного, общечеловеческого – экологического сознания. К сожалению, следует констатировать, что даже перед лицом смертельной опасности, человечество не демонстрирует способности вырабатывать универсальные экологические ценности, приемлемые для всего планетарного сообщества. Культивируемые различными национальными культурами и цивилизациями этические идеалы слабо согласуются, а иногда – и прямо противоречат друг другу. Поэтому выработка тотального, общего для всех народов и стран экологического сознания является важнейшей и необходимой предпосылкой минимизации последствий экологического кризиса. «Глобальное экологическое сознание есть, прежде всего, осознание того, что планета Земля (наш общий дом, наша колыбель и обитель) находится в опасности и нуждается в нашей защите. Забота о сохранении общего «Дома бытия» сближает людей, ставит их в зависимость друг от друга и, хочется верить, объединит общей глобальной ответственностью разнородное и разноликое человечество» [2, 26].

Таким образом, философско-методологической основой для изучения феномена экологического сознания может стать концепт экоантропосоциальной тотальности, позволяющей рассматривать отношения «Человек – Природа», «Общество – Природа», «Человек – Общество» в их целостности и взаимосвязи. В пределах этой тотальности функционируют прямая и обратная связи между указанными субконцептами. Осмысление экоантропосоциальной тотальности позволит избежать перекосов односторонне антропоцентристского отношения человека к природе и, по нашему мнению, будет способствовать выработке такого экологического сознания, в котором каждый из субконцептов найдет равноправие и самоценность.