ІСТОРІОСОФСЬКІ ПРОБЛЕМИ РОЗВИТКУ ЛЮДСТВА

В современном мире налицо идейная вражда научно-философских концепций традиционализма, которые в своих крайних формах представлены различными типами религиозного фундаментализма и даже терроризма, и прогрессивных теорий, связанных с общественно-историческим и научным прогрессом. Глубокое понимание оснований такого конфликта может помочь разрешить актуальную проблему противостояния традиционного Востока и технократического Запада, снять те оппозиции, которые мешают плодотворному и взаимообогащающему диалогу двух принципиально разных типов культур. Между тем как концепции традиционализма, в отличие от прогрессистских теорий, недостаточно изучены в поле деятельности современной философии.

Также стоит отметить и тот факт, что хотя практически все традиционные мыслители делают акцент на объективном существовании духовного кризиса в европейской культуре, а также говорят о связанном с ним приближающемся конце нашего мира, среди них нет единства в определении того пути, следуя по которому было бы возможно выйти из этого кризиса. Более того, большинство из них, признавая исключительную роль христианства в формировании самой европейской культуры, расходятся во мнениях по поводу того, является ли эта роль положительной или же отрицательной, прогрессивной или же регрессивной. И, следовательно, возникает ли необходимость для преодоления такого кризиса возвращаться к исконному ортодоксальному христианству, или же, наоборот, полностью его отвергнуть. Решение таких вопросов является актуальным и для нашей страны, которая более тысячи лет была преимущественно христианской, православной страной, что в ходе истории не могло не наложить свой отпечаток на процесс формирования украинской культуры, между тем как при поиске национальной идеи этот фактор, как правило, не учитывается. Поэтому, основная задача данной статьи состоит в том, чтобы через анализ концепций общественно-исторического финализма в современной традиционалистской философии истории, синтезируя взгляды отдельных мыслителей на проблему «конца времен» и роли христианства в поисках выхода из кризиса современной европейской культуры, получить адекватное видение проблемы и найти возможный путь преодоления сложившегося кризиса.

Традиционалистское направление в современной философии фактически представлено несколькими вполне самостоятельными и оригинальными мыслителями, идеи которых имеют известное сходство и общую проблематику, связанную с проблемами духовного и культурного кризиса современного мира и приближающегося «конца времен». Среди таких мыслителей нашего времени следует особенно выделить французского эзотерика Рене Генона [1], европейского философа традиционализма – Мирча Элиаде [2], итальянского барона Юлиуса Эволу [3], а также исследователя религиозных феноменов Жоржа Дюмезиля [4], идеи которых оказали наиболее сильное влияние на развитие традиционализма как такового. Среди российских и украинских традиционалистских авторов необходимо, прежде всего, отметить Александра Дугина [6], Эдуарда Лимонова [7] и Льва Силенко [8], которые внесли существенный вклад в развитие и популяризацию идей традиционализма на территории постсоветского пространства.

Если говорить о предшественниках традиционалистов, то к ним можно условно отнести ряд мыслителей, среди которых будут: Жозеф де Местр, Луи Бональд, Донос Кортес, Фабр Д'Оливье и Сент-Ив д'Альвейдр; но только у современных традиционалистов, как подчеркивает А.Дугин, мысли о традиции получили уже законченные формулировки [6, 124]. Однако никто из традиционалистских мыслителей не концентрировал своего внимания исключительно на проблеме «конца времен». Поэтому, цель данной работы состоит в более детальном рассмотрении проблемы «конца времен», как самостоятельной и наиболее важной проблемы в контексте современной философии традиционализма.

Самым известным представителем традиционалистской философской мысли является французский исследователь, эзотерик, писатель и публицист Рене Генон, первым подвергший серьезной критике либерально-демократическую культуру современного западного мира и заявивший, что кризис западной цивилизации можно преодолеть лишь через возвращение к исконной духовной традиции. Итальянский барон Юлиус Эвола, как сторонник аристократии, не разделял демократических взглядов, и ратовал за неравенство и духовную иерархию, считая их необходимыми принципами для органичного существования мира, в чем перекликался с подобными воззрениями Генона в традиционалистском ключе. В свою очередь Александр Дугин, исходя из общих для традиционализма установок, подчеркивал, что для выхода из кризиса в современном западном мире приемлемым является лишь революционный духовный путь общественных преобразований.

В редуцированном виде вся философская система традиционализма (и, в частности, у Р.Генона) может быть представленной, как вытекающая из трех основополагающих постулатов-аксиом, в описании которых вполне может быть принята схема Любимовой [9, 3]:

1. Существует Единая Изначальная Духовная Традиция, охватывающая собою все Универсальное Существование, все космические циклы;

2. Различные типы цивилизаций (обусловленные исторически или психологически), в едином плане Универсального Существования каждая занимает свое собственное место – между ними нет прямой линейной зависимости, они параллельны;

3. Для постижения эзотерических связей, пронизывающих Универсальное Существование и символически представленных Духовной Традицией и ее различными воплощениями в той или иной культуре, пригодна лишь интеллектуальная интуиция. Целью такого эзотерического постижения различных духовных традиций является формирование подлинной интеллектуальной элиты, способной к пониманию высших принципов и к действию в согласии с ними.

Такое понимание онтологических основ бытия является аксиоматическим и органичным как для концепции Р.Генона, так и для концепций некоторых других традиционалистов (Ю.Эвола, А.Дугин). Являясь аксиоматическими, они, следовательно, недоказуемы, и при этом также не могут быть подтверждены соответствием ни с одной религиозной традицией мира, или, во всяком случае, давностью своего исторического существования. Подобные постулаты, являясь плодом отдельных философских умов, и утверждающие возможность постижения трансцендентных истин путем логического построения, таким образом, или отрицают, или же существенно умаляют возможность постижения трансцендентных истин таким же трансцендентным путем – путем принятия Откровения, что само по себе было бы более логичным в данном случае. С самого начала подобное видение вызывает ряд критических вопросов и замечаний, основанных на тех слабых местах всякой логико-философской системы, которые в силу относительной мыслительной способности человеческого ума, в них неизбежно присутствуют. Постулирование существования Единой Духовной Традиции, охватывающей собою все космические циклы, рождает аналогию бесконечной игры, в которой одни циклы постоянно сменяют другие, а Бог или Абсолют (Единая Духовная Традиция) постоянно и намеренно ускользает от людей. Очевидно, что в бесконечном циклическом движении мир теряет всякий разумный смысл своего существования, а это являет собой резкий контраст по отношению к его разумному устройству.

По мнению Генона, цикл – это процесс развертывания определенного состояния проявления или одной из ограниченной и специализированной модальности этого состояния. Самые большие по длительности циклы – «Кальпы» – это всеобщее развитие мира, состояние или ступень Универсального Существования. Они делятся на более ограниченные по времени «Манвантары», которые имеют и космический и исторический характер, – они специально относятся к земному человечеству, но связаны и с космосом: «Манвантары – это эры следующих друг за другом ману, число которых четырнадцать, образуют две семеричные серии, первая из которых включает в себя прошедшие Манвантары и ту, в которой мы существуем в настоящее время, а вторая – будущие Манвантары. Последовательность Манвантар в некотором роде отмечает отражение других миров в нашем мире» [9, 19].

Каждая Манвантара в свою очередь делится на четыре периода, называющиеся «Югами». Генон подчеркивает соответствие и равноценность Юг с четырьмя веками – золотым, серебряным, медным и железным, причем каждый период отмечен вырождением по отношению к предшествующему периоду и явной деградацией. Общая длительность всех Юг, как и длительность каждой из них доподлинно неизвестна, но известно, что с каждой Югой их длительность уменьшается; и если общее число длительности Манвантары можно представить как число десять, то их длительность, составляя это число в сумме, и варьируется от четырех до одного: 1. «Крита(Сатья)-Юга» (4); 2. «Трета-Юга» (3); 3. «Двапара-Юга» (2); 4. «Кали-Юга» (1). По этому поводу Р.Генон говорит: «Ни одна ортодоксальная традиция никогда не одобряла поисков, посредством которых человек мог бы прийти к знанию более или менее обширного грядущего, это познание представляет гораздо более неудобств, чем истинных преимуществ. Вот почему начало и длительность Манвантары всегда более или менее тщательно скрыты» [9, 19].

Однако, тезис о том, что циклические периоды земного существования представлены в виде отдельных отрезков времени и четко определены по своей длительности - довольно противоречив. Если принять утверждение о том, что количество лет Манвантар и Юг строго определено, то становится не вполне понятным какое место отводится в данной философской системе сознательной человеческой деятельности и свободе воли каждого отдельного индивида, ибо в таком случае от злых (беззаконных) или добрых (закономерных) поступков людей, обществ и наций движение истории к своему завершению абсолютно не зависит. Наоборот, напрашивается логический вывод о том, что в таком случае законы длительности циклов сами формируют определенное поведение людей, чтобы в необходимый временной отрезок обеспечить неукоснительное ухудшение нравов и общественно-историческую деградацию, необходимую для своевременного окончания того или иного цикла согласно этим законам.

Очевидно также, что в реальной человеческой истории не существует, и никогда не существовал процесс прямолинейного нисхождения, о котором говорит, к примеру, Р.Генон, имея в виду смену одной «Юги» другой, и который однозначно бы характеризовался деградацией и постепенным упадком; этот процесс всегда был намного сложнее, чем любая однозначная схема. Оценивая исторические процессы, как нисхождение или восхождение, деградацию или эволюцию, - необходимо быть предельно осторожным, и четко определять критерии, согласно которым мы делаем подобные выводы, хотя и в таком случае эти оценки будут оставаться условными. Современный мир, несмотря на высокий уровень гуманизации, а может быть именно благодаря ему, несомненно деградирует. Однако это происходит не потому, что так положено по закону цикличности, ибо это делало бы невозможным проявление свободной человеческой воли в ходе исторического процесса, а потому что люди сознательно или полусознательно избирают зло (беззаконие) ориентиром для своей деятельности, а деградация в свою очередь является его необходимым следствием. Циклы в истории человечества можно выделить лишь условно, а не действительно.

А.Дугин в своей комментирующей статье “Пророк золотого века”, оценивая сущность традиционализма в целом, также подчеркивает исключительную роль Рене Генона в формировании философии традиционализма: “У традиционалистов отличительной чертой их мировоззрения является основная логическая схема (парадигма), определенное видение и отношение к современному миру. Позиция Р.Генона является образцом такой схемы. Основополагающий принцип здесь – это принцип Единства Истины. Единой истиной человечества является Изначальная (Примордиальная) традиция – то есть сверх-временный синтез всей истины человеческого мира и человеческого цикла [12, 121-122]. Комментируя взгляды Р.Генона, А.Дугин обобщает некоторые его посылки относительно сущности и проявления в мире Единой (Примордиальной) традиции и утверждает (в геноновском ключе), что Примордиальная традиция реализуется в истории поступательно и фрагментарно; традиционные и религиозные формы – это вторичные или прикладные истины человечества, не схожие между собой внешне, но внутренне каким-то образом ведущие к одной и той же цели, если заложенный в них путь будет пройден до конца. Традиционализм считает, что различие религиозных форм – это негативное явление, ибо чистота Единой Истины в любой из них обязательно замутнена, ввиду частичного забвения этой самой Истины. Дугин говорит, что дробление Истины доходит до такой степени, что постепенно превращается в свою противоположность (в ее проявлениях, а не в сущности). Мир, в котором осуществляется переход к антитрадиционализму, где исчезают даже Вторичные истины является миром Лжи (Царством Количества) – чем и является современный мир [6, 122]. Фактически, исторический процесс, как постепенный отход от Единой Истины, можно изобразить в виде следующей схемы:

1. Единая Истина (Примордиальная традиция);

2. Вторичные Истины (Отдельные религиозные и традиционные формы);

3. Отрицание Истины (Мир анти-традиции).

Двигаясь дальше в этом направлении, Дугин говорит, что Единая Истина скрыта внутри Вторичных форм, за их внутренними пределами. Для видения Единой Истины необходимо в лоне Вторичных форм и их организаций двигаться внутрь, не останавливаясь на частных и неглубоких толкованиях доктрин и догматов, так как ограниченность и узость этих толкований, по мнению Дугина, есть результат отступления от Единой Истины. Необходимо двигаться: от современного – через древнее – к Изначальному (к “Вечному Настоящему”) [12, 123].

Одновременно с Р.Геноном, А.Дугин также утверждает, что кризис современного мира – явление сугубо эсхатологическое и только в эсхатологической перспективе можно понять адекватно его истинное символическое значение и его функцию в контексте универсальной гармонии реальности. Если пользоваться формулой индуистской традиции (которую использует и сам Рене Генон в своих философских построениях), то наша циклическая ситуация, как понимает ее мыслитель, непосредственно близка к точке конца цикла, седьмой Манвантаре; за окончанием которой последует Манвантара восьмая, она же и первая, - «Крита-юга» – грядущий золотой век, который наступит после заключительной катастрофы и преобразования мира настоящего [12, 154]. Он продолжает: “Современный мир представляет собой негативный результат всего процесса циклического нисхождения, циклического развития, и поэтому его кризис является глубоко символическим. Мы живем в конце эсхатологического эона, в непосредственной близости от его завершения и явления Десятого Аватары, Калки, который должен поставить точку в логике цикла [12, 155-156].

Современный мир, как говорит Р.Генон, представляет собой негативный результат всего процесса циклического нисхождения, циклического развития, и поэтому его кризис является глубоко символическим. Однако наш мир, несмотря на его циклическое существование, не является вечным: «Абсурдно спрашивать вечен ли мир или он имеет начало во времени, реально, на совершенно сходных основаниях, время именно начато в мире, если речь идет об универсальном проявлении, или вместе с миром, если речь идет только о телесном проявлении; но мир вовсе не является поэтому вечным, так как существуют еще невременные начала; мир не вечен потому, что он случаен, или, другими словами, он имеет начало так же, как и конец, потому что он не есть сам в себе свой собственный принцип или он не содержит его в самом себе, но этот принцип с необходимостью ему трансцендентен» [1, 38]; а также: «Нет ни времени, ни пространства вне нашего мира, а в нем реализованное время всегда содержит события, так же как реализованное пространство всегда содержит тела» [1, 40]. При этом Р.Генон утверждает, что истинное представление времени присуще лишь традиционной концепции циклов.

Развивая свою концепцию Р.Генон, который в данном случае опирается на традиционную индуистскую концепцию исторических циклов (что характерно традиционализму в целом), утверждает, что человеческий мир существует уже очень давно, – несколько последних тысячелетий представляют собой уже последнюю стадию всего человеческого цикла, «Кали-Югу», «железный век»: “На уровне Откровений последние две с половиной тысячи лет являются сугубо эсхатологическими, так как Посланники принципа, воплощающиеся в этот период, все без исключения имеют подчеркнуто эсхатологические функции” [12, 155]. Под посланниками Единой традиции философ подразумевает Будду, Христа и Мухамеда, однако, с таким утверждением нельзя однозначно согласиться. Посланники Единой Традиции и Единого Принципа необходимо должны были бы в сущности говорить об одних и тех же вещах, изменяя лишь, возможно, формы передачи знания, необходимые для данного историко-культурного окружения, и делая его, таким образом, доступным. Между тем, как эти «посланники Единого Принципа» в своих учениях нередко противоречат друг другу не только при изложении второстепенных религиозных догм, но и при раскрытии главных истин учения (например, в вопросе о природе Бога, они не приходят к единству в определении того, кем Он является: Безличностным Абсолютом, Личностным Богом, или же вовсе совокупностью множества божеств).

Французский мыслитель говорит также, что “восстановление” в конце цикла может осуществиться лишь вмешательством последнего “Аватары” (воплощение Бога), который представлен как “второе пришествие Христа” в христианской традиции [1, 292]. Но такая интерпретация, представляющая из себя смешение посылок веры различных религиозных систем, создает впечатление путаницы, которую Бог допустил, не желая оставить людям отчетливого и ясного знания об истине. И лишь в наши дни с появлением традиционализма истина, наконец, была открыта людям через Р.Генона и других «великих пророков». Между тем, как до этого момента все “Аватары” приносили людям смешение лжи и правды, нередко настаивая на своей единственной и исключительной миссии, а иногда и божественной роли, таким образом, находясь в противоречии друг к другу и в отношении собственной природы, и в отношении определения природы Бога или богов. (Так основной догмат ислама гласит, что нет Бога, кроме Аллаха и лишь Мухаммед является его истинным пророком, между тем как Христос считается обычным человеком и пророком сомнительным. Однако Сам Христос утверждал, что никто не может прийти к Богу-Отцу, как только через Бога-Сына в Боге-Духе Святом [16, 21], и, таким образом, постулировал только один путь единения с Божественной реальностью: через Него, как Богочеловека, к Трансцендентному Единому Богу в Трех Лицах (или Ипостасях). Индуистская же традиция, из которой Р.Генон берет сам термин “Аватары”, исповедывает политеизм, но никак не абсолютный монотеизм мусульман или иудеев, и тем более не тринитарную монотеистическую доктрину христиан. И вследствие этого не ясно как же могут «Аватары», приходящие, по словам мыслителя, от одного Посланника противоречить друг другу и приносить отличное видение и понимание истины, нередко настаивая на том, что другое понимание является заведомо ложным).

Развивая свою доктрину, Р.Генон говорит и о том, что можно насчитать множество “концов миров”, поскольку существуют циклы различной длительности, заключающиеся друг в друге неким образом и обладающие весьма неравной значительностью. Конец нашего цикла – это конец Манвантары в целом, то есть временного существования человечества, но это не будет конец земного мира самого по себе, поскольку через “восстановление”, которое осуществится в последний момент, сам этот конец непосредственно станет началом другой Манвантары [1, 298]. Однако здесь необходимо возникает неразрешимый для концепции мыслителя вопрос: поскольку этот мир цикличен и он таким создан, и именно таким поддерживается и восстанавливается после завершения всего цикла (являясь, таким образом, нормальным по своему устройству), то для какой цели совершенный Абсолют, Единый Принцип или Бог мог заведомо создать мир, наполненный болезнями, смертью, болью, бедами и страданиями, обрекая созданное им человечество на вечное повторение мучений, разворачивающихся во времени?! В отличие от Генона христианская онтология более последовательна и логична в своих постулатах: она утверждает, что современное состояние мира (от грехопадения и до второго Пришествия Христова) представляет собой отклонение от нормы, испорченное грехом состояние, и что оно будет исправлено непосредственно Самим Богом путем трансцендентного вмешательства ради восстановления вечной блаженной жизни (потерянной нами на заре истории) уже вне этого мира, в тот момент, когда человечество окончательно погрязнет во грехе и зле, и не останется ни единого шанса на его самостоятельное исправление.

Концепция исторического циклического развития в традиционалистской философии сама по себе фактически приводит к выводу о том, что человек не несет ответственности за рождение идеи материализма, атеизма и аморальности, необходимо с ней связанных, поскольку изменение сознания человеческих масс (стоит отметить, что речь идет лишь о количественном большинстве, ибо всегда и везде, в любую эпоху, существуют люди, которые и тогда непоколебимо следуют традиционным идеям), является лишь неизбежным следствием «отвердения», «материализации» самой космической среды, как это постулируется, к примеру, у Р.Генона: «В ходе циклического развития космическое проявление в целом и человеческая ментальность, которая, впрочем, включена необходимым образом в него, следуют одновременно одному и тому же нисходящему движению, в направлении, которое является постепенным удалением от принципа, следовательно от изначальной духовности, которая присуща сущностному полюсу проявления. Следовательно, это движение может быть описано, применяя здесь понятия обыденного языка, которые четко выделяют соответствие, рассматриваемое нами как нечто вроде прогрессирующей «материализации» самой космической среды, и только когда эта материализация» достигла определенной степени, уж очень сильно выявленной, может, соответственно, у человека появиться материалистическая концепция, так же, как и общая установка, практически ей соответствующая и согласующаяся, как мы сказали, с идеей того, что называют «обычной жизнью» [1, 120-121]. Между тем, как, например, традиционное христианство всегда настаивало на том, что моральная деградация человечества является не следствием некоего закона, необходимо действующего в ходе истории, а результатом свободного выбора и добровольного принятия подобных идей (которые по большому счету не являются новыми) доминирующим большинством, хотя и возможно при наличии внешних факторов, способствующих этому, то есть, при благоприятной исторической обстановке. Р.Генон в принципе не отрицая возможности свободы выбора, все же настаивает на объективном процессе «материализации» как основополагающем для зарождения и развития подобных «антитрадиционных» идей: «Чтобы дойти до того, что мы описали, надо, чтобы человек вследствие самой этой «материализации» или «отвердения», которое совершенно естественно в нем так же осуществляется, как и во всей остальной сфере космического проявления, часть которого он составляет и которое именно и изменяет его «психофизиологическую» конституцию, утратил опыт употребления способностей, которые позволяли бы ему нормальным образом превосходить границы чувственного мира» [1, 123].

В одном ключе с Р.Геноном выступает и другой традиционалистский автор Юлиус Эвола, философские позиции которого очень схожи с позициями французского мыслителя, однако в отличие от последнего, итальянский традиционалист отрицает ведущую роль христианства в преодолении западноевропейского кризиса, настаивая на необходимости «языческой революции» сверху, которая может быть организована лишь благодаря искусственно созданной традиционной элите: «В строгой дисциплине самообладания и самоопределения мы должны с холодным настойчивым усердием создавать из единиц элиту, возрождающую солнечную мудрость» [3, 14]. Под «солнечной мудростью» Ю.Эвола подразумевает древнюю солярную систему язычества, критикуя при этом так называемое «семитское Божество», которое, по его мнению, создано для молитв и упований из душевной жажды и держащее нищих людей в оковах общества [3, 14]. Несомненно, такая позиция является как минимум односторонней и в крайней степени редукционистской. Даже при самом поверхностном взгляде нельзя не заметить того, что именно христианство, имеющее семитские корни, привнесло в жестокий древний языческий мир те совершенные этические идеалы любви, сострадания, всеобщего равенства и братства, которые затем легли в основу европейского гуманизма и остаются непреложными общечеловеческими ценностями и в современном мире. Скорее можно было бы утверждать, что духовный кризис современного мира, а его наличие в нем несомненно, является следствием именно отступления от традиционных христианских этических и поведенческих норм, и наличие в современном мире пропаганды вседозволенности, культа денег, насилия и разврата (под видом «сексуальной революции»), осуществляемой через средства массовой информации и современные формы искусства.

Далее Ю.Эвола настаивает, в отличие от Р.Генона, на необходимости коренной революции в европейском обществе для предотвращения его неизбежной деградации и падения: «Необходимо, чтобы каждая «революция» тех, кто еще могут и хотят оказать сопротивление не осталась незначительной случайностью в рамках отдельной нации, а стала бы универсальным началом, первым лучом света в плотном тумане «темных времен» - западной Кали-Юги, началом истинного восстановления и единственно возможного оздоровления» [3, 16]. Однако с Юлиусом Эволой нельзя согласиться до конца (особенно учитывая факт «заигрывания» мыслителя с германским фашизмом). Современное европейское общество действительно нуждается в коренных изменениях, но эти изменения не должны проводиться революционным путем, ибо всякая революция, никогда не являясь однородной по своей природе, предполагает насильственное навязывание своих идей не поддерживающей ее части общества, а также неизбежное подавление оппозиции, и не является, таким образом, безусловно благой и добродетельной для всех без исключения слоев общества.

А.Дугин в своих работах вслед за Ю.Эволой разрабатывает более компромиссную концепцию «консервативной революции» в рамках традиционалистской доктрины, которая видится философу единственно возможным выходом из кризиса современного мира. Он утверждает при этом, что главным духовным основанием всякой истинной революции (национальной, социальной, коммунистической, демократической, религиозной, мистической) является стремление к преодолению отчуждения, а не зло и несовершенство мира; поскольку: «Отчуждение – это замутнение связи явления с его глубинной бытийной причиной в состоянии человеческого (и природного) существования. Отчуждение – это потеря контакта с тайной бытия, с центром вещей и людей, с источником подлинной жизни, с духом» [6, 4].

А.Дугин, однако, подчеркивает, что не всякая революция способна принести благой плод: «Религиозные течения, вырождающиеся в сектантство даже исходя из вполне благих и достойных революционных побуждений, часто не только не преодолевают, но еще более усугубляют отчуждение традиции от ее внутреннего Духа» [6, 9]. Фактически, идея революции – антихристианская идея сама по себе. Всякая революция предполагает коренную ломку прежних устоев, жесткую борьбу и насильственное подавление оппозиции. Между тем, как христианство – это религия «непротивления злу насилием», религия покорности практически любому правительству (исключая разве что империю антихриста), религия готовая принять любой социальный строй и существовать в нем; религия, которая учит любить и благословлять своих врагов и относиться к людям так, как будто все они являются друг другу братьями или сестрами [16, 19]. Ясно, что такая религия не может иметь ничего общего с революцией и ее методами.

А.Дугин настаивает так же и на том, что христианин является, прежде всего, борцом и героем нового революционного религиозного движения, каким собственно он и видит христианство. Однако стоит заметить, что христианин является борцом и героем по отношению к неким внешним силам лишь в той степени, в какой эти внешние силы мешают ему реализовывать свои духовные идеалы в своей внутренней, сугубо личностной борьбе с самим собой; и при этом ему дозволено бороться лишь теми методами, которые не противоречат христианским заповедям любви и всепрощения. Но это внешнее давление христианин испытывает далеко не всегда, и когда оно прекращается, эта борьба уходит вглубь человека, отвлекаясь от всего внешнего и сосредотачиваясь на борьбе со злом внутри него. И если борьба с внешним давлением сугубо христианскими средствами не может являться в полной мере революционной, то тем более не является революционной в общепринятом смысле этого слова и внутренняя, личностная борьба, которая скорее может быть охарактеризована как эволюция, восхождение по ступеням самосовершенствования. Революционным может быть назван лишь резкий переход от прежнего образа жизни языческого мира фетишей и идолов времени к действительно христианскому образу жизни после благодатного таинства крещения «в смерть Христову». И если Христос показал людям путь восхождения и самосовершенствования, который не являлся принципиально новым по отношению к религии Единого Бога в «Яхвизме», то тем более кто же еще, не являясь, как Христос, Сыном Божьим, смог бы взять на себя роль революционера и коренным образом изменить постулаты и каноны «самой этически совершенной религии», не исказив при этом ее сущности, и не подпав, по православной терминологии, «сатанинской гордыне» и «прелести»?! Путь революции в христианстве – это путь уклонения в ересь, и это замечает и сам А.Дугин.

Почти все традиционалисты, как сам А.Дугин, так и Р.Генон, и Ю.Эвола, указывают на необходимость создания «новой элиты» в противовес коррумпированной старой, недееспособной, узурпировавшей власть и считающей ее не жертвенным служением высшей Истине, а их собственной «привилегией» [6, 13]. А.Дугин при этом утверждает, что государство, основанное на каркасе новой элиты, будет пониматься предельно идеально, как высшая, почти нечеловеческая ценность, как священная Империя, как Вотчина Духа, отвоеванная у сил рока и энтропии, и оно будет иметь сакральный имперский характер. Мыслитель считает, что сама идея государства непосредственно связана с идеей рая [6, 14]. Однако если рассмотреть это утверждение с точки зрения традиционной христианской ортодоксии, то оно покажется более чем сомнительным. Христианская традиция утверждает однозначно: земными средствами зло искоренить невозможно, так же, как невозможен и рай на земле. Следовательно, любая попытка построить совершенную империю, уже здесь на земле, заведомо обречена на провал. Более того, такая империя будет лишь искажением настоящей традиционной идеи Божьего Царства, и последствия от реализации такой искаженной идеи в виде утопии могут быть ужасающими. Согласно апокалиптическому традиционному христианскому учению, подобную «совершенную» империю попытается построить антихрист, однако вместо блага она будет нести для людей почти абсолютное зло.

Выводы. В итоге, если исходить из внутренней концептуальной логики самого традиционализма, становится не вполне понятным, почему этот мир создан настолько несовершенным, и почему этот несовершенный порядок, в котором болезни, несчастья и страдания имеют свое законное и неискоренимое место, должен поддерживаться из цикла в цикл Высшим Абсолютом, лишенным в таком случае благости и всякого сострадания. Какой смысл может быть в том, чтобы совершенный в начале цикла мир постепенно ухудшался до крайнего предела и вновь восстанавливался в своей первозданной чистоте лишь для того, чтобы затем опять упасть в бездну греха и порока. В чем же сущность такого бесконечного цикличного ухудшения, и в чем состоит вина тех людей, которые обречены родиться в эпоху тьмы и страданий («Кали-Юга»), в отличие от их предшественников, которые еще успевают вполне насладиться благами чистого и непорочного земного рая начала цикла. Традиционалистские авторы не дают ответа на подобные вопросы. Кроме того, если количество лет каждого цикла, будь то «Манвантара» или «Юга», строго определено (а именно на этом и настаивает Р.Генон), то в таком случае почти совсем не остается места для сознательной человеческой деятельности, которая должна была бы определять ход истории, ибо в данном случае от злых или добрых поступков людей движение самой истории фактически не зависит. Наоборот, напрашивается логический вывод о том, что законы циклов сами формируют плохое или хорошее поведение людей, чтобы четко соблюдать отведенные для каждого цикла отрезки времени. Но если это действительно так, то свободной воле человека просто не остается места. Ясно, что в таком циклическом круговом движении теряется всякий смысл человеческого существования.

В действительности наш мир настолько же свободен, насколько и детерминирован, и, следовательно, преодоление современного европейского духовного и культурного кризиса возможно. И возможно оно не революционным, и насильственным, а эволюционным путем, лишь при условии личностной, индивидуальной работы над собой каждого отдельного индивида, основанной на глубоком осознании гибельности современного общественного пути, под руководством интеллектуально-духовной элиты и при содействии социальной пропаганды. Причем, как для Европы в целом, так и для Украины процесс преодоления духовного и культурного кризиса, непосредственно связанного с глубоким падением нравов, возможен лишь на пути возвращения к идеалам истинного ортодоксального христианства, на этических и мировоззренческих основаниях которого выросла сама европейская культура как таковая, и уже не мыслимая вне таких основ.

Литература

1. Генон Рене. Царство количества и знамения времени // Генон Р. Избранные сочинения. - М.: «Беловодье», 2003. – 480с.

2. Мирча Элиаде. Космос и история. – М.: «Прогресс», 1987. – 310с.

3. Эвола Юлиус. Языческий империализм. - М.: “Арктогея”, 1994. – 172с.

4. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. – М.: «Наука», 1986. – 230с.

5. Генон Р. Кризис современного мира // Избранные произведения. - М.: “Беловодье”, 2004. – 304с.

6. Дугин А. Цели и задачи нашей революции. - М.: “Фраварти”, 1995. – 30с.

7. Лимонов Э. Другая Россия. – Очертания будущего. – М.: «Ультра Культура», 2003. – 270с.

8. Силенко Л. Мага Віра. – К.: «Обереги», 1998. – 1192с.

9. Генон Р. Традиционные формы и космические циклы // Избранные произведения. - М.: “Беловодье”, 2004. – 304с.

10. Стефанов Ю. Н. Рене Генон и философия традиционализма // Вопросы философии. – 1991. - №4. – С.31-42.

11. Любимова Т. Б. Рене Генон и «Дух Индии» // Генон Р. Избранные сочинения. - М.: “Беловодье”, 2003. – С.472-474.

12. Генон Рене. Кризис современного мира. - М.: “Арктогея”, 1991. – 160с.

13. Ключников С.Ю. Символика и наследие «каирского отшельника» // Генон Р. Символы священной науки. – М.: «Беловодье», 2004. – 480с.

14. Мирча Элиаде. Миф о вечном возвращении: архетипы и повторяемость. – СПб.: «Алетейа», 1998. – 249с.

15. Мирча Элиаде. Священное и мирское. – М., 1994. – 144 с.

16. Новый Завет Господа нашего Иисуса Христа. – Брюссель: «Жизнь с Богом», 1979. – 755с.