Славянский
государственный
педагогический университет
Человек как системное понятие
в социально-философских концепциях Г.Сковороды и М.Фуко
Человечество, вступив в XXI век, возвращается к вечным проблемам гуманизма и человека, в которых теоретические изыскания таких выдающихся мыслителей, как Г.Сковорода и М.Фуко во многом перекликаются и звучат актуально и сегодня.
Создавая свои теории, они думали, прежде всего, о перспективах развития человечества, неоднократно отмечая, что жизнь человечества не может прерваться и уничтожиться, так как это есть большое природное явление, отвечающее исторически сложившейся организованности мира.
Украинский мыслитель, в духе своего времени, размышляет в форме, присущей скорее писателям, чем философам, но вместе с тем, можно смело утверждать о внимании Г.Сковороды ко всем ключевым сферам философии относительно проблемы человека.
Необходимость системного подхода в изучении человека диктуется многими перекликающимися проблемами в социально-философских изысканиях великих мыслителей. Как шутливо, но воистину справедливо, отмечал еще Гете, что «словами диспуты ведутся; из слов системы создаются». Само по себе понятие «система» - это абстракция, но которая отражает объективно присущие предметам и явлениям системные свойства.
Познание для Сковороды имеет смысл лишь тогда, когда оно начинается и заканчивается самопознанием: преодолением конечности человеческого бытия и приобщения к бессмертным ценностям духа. Он неоднократно отмечал, что «цивилизация «культурного человечества» – поскольку она является формой организации новой силы, которая не может прерваться и уничтожиться, так как это есть большое природное явление, отвечающее исторически сложившейся организованности мира.
Главной идеей Г.Сковороды является единство Бога и человечества. В своих работах он раскрывает корни этого единства, значение самопознания в развитии человечества. Бог находится в человеке как «божественная искра» и, в известной степени, является условием и конечной целью для исследования фундаментальных структур человеческого существования и определения условий самопознания. Широк круг вопросов, затрагиваемых Г.Сковородой, который в своих работах, везде пытался найти то главное, что, по его мнению, имеет отношение к мироустройству. Из всего частного он пытался выделить то общее, что проясняло бы картину мира, в центре которого находится человеческий разум. Г.Сковорода пытается человека объяснить из самосознания, поскольку такое объяснение за образец берет абстрактное понимание сознания как такового, что с неизбежностью приводит к Богу.
Разрабатывая концепцию самопознания и духовного преобразования человека, Г.Сковорода опирается на идеи европейского мистицизма (Я.Беме и А.Силезиуса), которые считали, что преобразования человека возможно лишь при условии преодоления земной оболочки и вхождение во внутренний духовный контакт с высшим Сознанием, в котором освещенный небесным светом человеческий разум, осознает свою истинную божественную сущность и проникает в природу священных текстов.
«Познай себя, - говорит мыслитель - … когда самого себя хорошо узнаешь… то узнаешь и Христа» (1; 206). Делая ударение на самопознании, Г.Сковорода не только определял в качестве объекта не окружающий мир, а Бога в человеке, но и рассматривал его не как познавательный акт, а как жизненный процесс, переживание, концентрацию энергии саморазвития. При этом, новый, преобразованный человек создается не на основах разума, а иррационально, путем мистического опыта, который пережил сам философ.
Человеку, вследствие самопознания как второго рождения, открывается новое сердце. Наивысшим творением является созидание человека, которое осуществляется благодаря индивидуальным усилиям и направлена до уподобления Богу, путем познания в себе «истинного» человека. Для освобождения внутреннего человека и его перевоплощение в «истинного человека», необходимо познание. В результате борьбы «внутреннего» и «внешнего» человека, в случае победы первого, происходит второе его рождение, в котором человек действительно определяется атрибутами Бога. Отношение человека к божественному миру выражается в символах. Для Г.Сковороды человек был, прежде всего, носителем разума. Он верил, что разум будет господствовать в мире, и преображать его рационально, без ущерба природе и людям. Он верил в человека и его познавательные способности. Творец создал разумное существо, постигая, таким образом, себя.
Главная отличительная черта человека – разум, бесконечно увеличивающий возможности людей. В ней впервые человек становится силой. Он может и должен перестраивать своим трудом и мыслью область своей жизни.
Одной из идей, лежащих в основе теории Г.Сковороды, является то, что человек есть самодостаточное живое существо, живущее по своим законам, но одновременно сосуществующее внутри природы, являясь частью ее. Это единство обусловлено, прежде всего, функциональной неразрывностью окружающей среды и человека. Человечество само по себе есть природное явление и естественно, что его влияние сказывается не только на среде жизни, но и на образе мысли.
По словам французского теолога Тейяра де Шардена, «человек в том виде, каким его удается воспроизвести сегодняшней науке, - животное, подобное другим». Ничтожный морфологический скачок и вместе с тем невероятное потрясение сфер жизни – в этом весь парадокс человека.
Спиритуалисты правы, когда они так настойчиво защищают некоторую трансцендентность человека по отношению к остальной природе. Но и материалисты также не ошибаются, когда утверждают, что человек – это лишь еще один член в ряду животных форм.
Перерыв непрерывности. Так теоретически определяется и представляется нам механизм возникновения мысли, точно так же как и первого появления жизни [1, с. 135, 189].
«Гуманизм» Возрождения или «рационализм» классической эпохи вполне могли отводить человеку привилегированное место в мире, рассуждать об абстрактной природе человека, о его душе и теле, о проблеме рас, о пределах познания человека, или пределах его свободы, тем не менее, они не могли помыслить человека таким, каким он дан современной эпохе. С точки зрения современной эпистемы познание осуществляется человеком, ограниченным в каждую историческую эпоху конкретными формами своего тела, потребностей, языка. К человеку можно приблизиться, лишь познавая его биологический организм, производимые им предметы, язык, на котором он говорит.
Пересмотр классического понятия человека началось в конце ХІХ в., в работах Маркса, критикующего идеологию как превращенную и иллюзорную форму сознания; в творчестве Ницше поставившего под вопрос само понятие истины, объявив его иллюзией, служащей орудием «воли к власти» и возвестившего о «смерти бога». Современная философия, прежде всего, структуралистского и герменевтического направлений, фиксирует «смерть человека» и в этой последовательности прослеживается своя логика. Как и Хайдеггер, Гадамер преодолевает субъективизм философии нового времени через обращение к человеческой конечности. Но наиболее последовательное исключение субъекта из философского анализа проводит французский структурализм в лице М.Фуко. Человеческое сознание в рамках структуры (или в рамках культурно-исторической целостности) полностью определяется тем местом, какое он занимает в ней, по аналогии как с местом в языковой системе определяется значение любого языкового знака. Структура которого, подобно системе естественного языка, представляет собой определенную совокупность отношений, определяющими содержание и поведение каждого элемента, принадлежащего к данной целостности.
Субъект представляет собой лишь структурную функцию и следовательно его самосознание, так же как и переживание действительности того или иного утверждения абсолютно не гарантирует от заблуждения. Напротив, содержание сознания, как правило, суть субъективные иллюзии. М.Фуко, Деррида и др. еще более углубляют ту критику субъекта, ранее которая была сделана Ницше, Фрейдом, Хайдеггером.
Философская антропология последовательно отходит от субъективизма классической философии и одновременно отказывается от панрационализма и от попыток создания абсолютной системы знания в пользу постмодернистского плюрализма, который, в свою очередь, постоянно сталкивается с проблемой единства и достоверности знания. В поисках решения этих вопросов современная философия, по-видимому вынуждена будет обратится к проблеме самосознания.
Современный человек – это единство эмпирического и трансцендентального. Это означает, что только в человеке и через него происходит познание каких-либо эмпирических содержаний, и вместе с тем только в нем это познание обосновывается, поскольку именно в нем природное пространство живого тела связывается с историческим временем культуры.
Другая особенность человека заключена в том, что он не является ни инертным объектом, «вещью среди вещей», ни способным к безграничному познанию cogito. Тем самым он оказывается одновременно и местом заблуждения, и источником напряженного призыва к познанию и самосознанию, которое только и делает человека человеком. Теперь проблемой становится уже не познание природы, внешнего мира, а познание человеком самого себя: своего живого тела, обыденного труда и привычного языка, которые до сих пор были для него естественными, оставаясь при этом непонятными. Человек стремится, но никогда не может полностью понять механизмы языка, осознать себя как живой организм, осуществляющий свои биологические функции независимо от своего сознания и воли, уразуметь себя как источник труда, который одновременно и «меньше» (поскольку воплощает лишь незначительную часть его возможностей), и «больше» человека (поскольку последствия любого его практического действия в мире безграничны и не могут быть все предугаданы наперед).
«Немыслимость» такого исчерпывающего самопознания – это не случайный момент в прозрачных отношениях человека с миром природы и людей, но необходимый спутник человеческого существования. В современной философии «немыслимое» выступает в самых различных обличиях (например, как «бессознательное» или как «отчужденный человек»), но выполняет сходную роль: исподволь влияя на человека, оно побуждает его к познанию и действию. Внедряясь в бытие, мысль приводит его в движение, она не скользит по объекту, но становится реальной силой, действием, практикой.
Рамки современной эпистемы, открывающей человека в пространстве познания, простираются, по Фуко, от Канта, возвестившего о начале «антропологической эпохи», до Ницше, возвестившего о ее конце, о грядущем пробуждении современности от «антропологического сна». Между человеком и языком в культуре устанавливаются как бы отношения взаимодополнительности. Однородность и единообразие языка классической эпохи исключали возможность человека: человек появляется в современной эпистеме одновременно с распадением связи между бытием и представлением, с раздроблением языка, некогда осуществлявшего эту связь, на множество ролей и функций. И тенденции развития языка новейшей литературы, в своей самозамкнутости все более обретающего свое давно утерянное единство, предвещают, по мнению Фуко, что человек – т.е. образ человека в современной культуре – уже близок к исчезновению и, возможно, исчезнет, как «лицо, начертанное на прибрежном песке».
Тезис Фуко об «исчезновении» человека из современной культуры подразумевает вовсе не природную «смерть человека», как пытаются представить критики преимущественно субъективистской, экзистенциалистской ориентации. Речь идет о том, как, когда и почему в истории западноевропейской культуры происходили решительные переломы в понимании человека, когда и в силу каких обстоятельств возник тот образ человека, который мы привыкли считать самоподразумеваемым. В своей философской концепции Фуко «ниспровергает» человека, или, точнее, утверждает его «низвергнутость» с гуманистического пьедестала культуры не с точки зрения абстрактной человеческой природы, а с позиций той эпистемы, той социальной и познавательной культуры, в которой он находится и которая принимает именно этот образ человека.
Констатируя «смерть человека», Фуко ни слова не говорит о том, каким может или должен быть тот новый нетрадиционный человек, появление которого предвещается на страницах его книги «Слова и вещи» столь же недвусмысленно, как и исчезновение традиционного человека. По мнению французского философа Ги Бесса «...Фуко рассматривает понятия «человек» и «гуманизм» как пережиток такого знания, которое не отвечает требованиям настоящего и тем более будущего» [2, 25].
Литература
1. Тейяр де Шарден. Феномен человека. - М., 1987.
2. Ги Бесс. Роль марксистско-ленинской философии в современной идеологической борьбе // Коммунист. - 1968, №8.