УДК 141.319.8
А.Ю. Микитинец (канд. филос. наук)
Крымский университет культуры, искусств и
туризма.
mikitinets-a@yandex.ru
НООСФЕРНЫЕ ТРОПЫ Н.Ф. ФЕДОРОВА
И ЛАБИРИНТЫ ПОСТЧЕЛОВЕКА
(НАБРОСОК К АНТРОПОЛОГИИ СОВРЕМЕННОСТИ)
В статье предполагается,
что современная антропология в значительной мере обусловлена идеями философии
общего дела Н.Ф.Федорова, которые имеют различное воплощение: от философии
трансгуманизма до ноосферологии.
философская
антропология, постчеловек, сверхчеловек, трансгуманизм, ноосферология
Не будет
преувеличением сказать, что Н.Ф. Федорова можно считать отцом современной
философской антропологии. Среди многочисленных имен, принадлежащих русской философии,
он занимает особое место в силу актуальности предложенных идей. Данная статья нацелена
на раскрытие некоторых из них, имеющих прямое отношение, с одной стороны, к
популярному ныне междисциплинарному подходу, получившему название «ноосферный»,
а с другой – к концепции трансгуманизма, которые в рамках данного исследования
объединены словосочетанием «постграничная антропология».
Ноосферная
проблематика, прозорливо поднимаемая Н.Ф. Федоровым обширна: это и
проблемы экологического кризиса (в середине XIX века!), и грядущего перенаселения
Земли (поднимаемая в тот период, когда людей было немногим более миллиарда), и
создания новой этики (т.н. супраморализма), и разумного управления
земным климатом, а в перспективе – движением самой Планеты (см.: [1]).
Федоровский проект расселения человечества во Вселенной был в своё время
подхвачен В.И. Вернадским, который в рамках его концепции получил
следующую формулировку: «Расширение границ биосферы и выход в космос». Примечательно,
что данная идея (пусть еще не в достаточном виде), воплощена уже на сегодняшнем
этапе развития человеческой цивилизации. Однако, на наш взгляд, именно
качественно иной подход к изучению человека и поиску дальнейших
перспектив его развития делает актуальным многие положения философии
«общего дела».
Изложение
материала и результаты.
Концепция общего дела, рассмотренная при первом приближении, «пугает»
современного исследователя не только внушением некоторых подозрений в «ереси»
(что, впрочем, характерно для многих представителей так называемой «религиозной
философии»), но и своим грандиозным, вселенским размахом. На первую мысль сразу
же наталкивают христианские идеи о воскрешении, ну а «общеделовая» конструкция
мира усиливает, завершает и подсознательно подытоживает первоначальное впечатление.
При более детальном
анализе выясняется удивительный факт: ключевые тезисы «общего дела» витают «в
воздухе» нынешнего мира, но не на уровне давно изобретенных, но подзабытых
систем из курса истории философии (известных разве что узкому кругу специалистов),
а скорее наоборот – современная антропологическая мысль пропитана духом федоровских
идей.
Напомним основные
постулаты философии «общего дела», которое должно решить три, поистине
«глобальных» задачи. Во-первых, это достижение ныне живущими телесного
бессмертия. Во-вторых, воскрешение всех умерших поколений. И, в-третьих,
расселение живых и «оживленных» на необъятных просторах Вселенной.
Все указанные
положения имеют четкое современное наполнение. Разумеется, телесное бессмертие
человека не является открытием Н.Ф. Федорова. И до, и после него
существовали доктрины, поставившие эту идею во главу угла. Однако, «массовый»
характер, особенно среди «ученого люда», они приобрели сравнительно недавно,
что хорошо прослеживается на примере международного трансгуманистического
движения. Его последователи убежденно и настойчиво повторяют мысль о том, что
современная наука выходит на принципиально иной уровень своего развития,
позволяющий в недалеком будущем решить самую главную экзистенциальную проблему
человечества – смерть (т.н. «иммортализм»). Помочь в этом могут, уверены
трансгуманисты, современные направления и новые эффективные разработки науки:
нанотехнологии (призванные на тончайшем уровне манипулировать «тканями, клетками
и даже генетическим материалом», вплоть до создания искусственной иммунной системы);
биотехнологии (здесь называются: генная инженерия, позволяющая «усовершенствовать»
человека; развитие трансплантологии, внедряющей полезные и «заменяющей» все изношенные
органы); геронтология и крионика; информационные технологии, снимающие
ограничения человеческому интеллекту посредством вживления компьютеров в мозг,
вплоть до «слияния с искусственным интеллектом» и переноса сознания на
«небиологические носители». Всё это, как они отмечают, осуществляется «с целью
ликвидировать страдания, старение и смерть и значительно усилить физические,
умственные и психологические возможности» [2].
Эти и другие
направления работы приведут, согласно их убеждениям, к созданию принципиально
иного человека, «совершенного» (по сути «божественного»), характеризуемого
следующим образом: «это качественно новое создание, способное управлять своими
психическими, качественными и когнитивными способностями (что уже не является
человеческим) и способно благодаря автоэволюции экспоненциально наращивать свои
возможности, максимально приближая свои возможности к божественным (курсив
мой – А.М.)» [2]. На наш взгляд, именно в этой точке трансгуманизм
начинает кардинально расходиться с ноосферным учением, для которого не
характерен столь радикальный акцент на безграничном расширении возможностей
человека.
Интересно, что
Н.Ф. Федоров достаточно резко критикует популярную среди его современников
идею «соловьевского» сверхчеловека. В одной из статей, посвященных этой
проблеме, он отмечает следующее: «Наибольшего превозношения сверхчеловечество
достигнет тогда, когда мифы станут действительностью, перестанут быть мифами,
когда не нужно будет уже изучать классических языков, потому что уже не в
далеком прошлом, а в настоящем мы будем иметь возможность созерцать
телесными очами новых богов и богинь сверхчеловечества (курсив мой –
А.М.). …Можно сказать даже, что между бессмертными сверхчеловеками и
смертными людьми несравненно больше расстояния, чем между человеком смертным и
животным» [3]. Экстраполируя эту мысль классика на современность, нетрудно
заметить, что речь идет как раз о трансгуманистских мотивах.
Обращаясь к
современной философской антропологии, акцентируем внимание на том, что для её
дискурса понятия сверхчеловек, метачеловек, постчеловек являются
достаточно новыми. Отметим, что появление этих терминов не случайно: они скорее
являются отражением глубинных тенденций нынешней философии, побуждающих к
обновлению своего категориального аппарата. Это, к примеру, проявляется в идеях
постструктуралистов и постмодернистов, поставивших под сомнение социальные
механизмы и институты воспроизводства человека, изображая последнего либо в
виде «слепка» (продукта) властных отношений (М. Фуко), либо заведомого
«ущербного» результата логоцентричного и рационалистически ориентированного
процесса образования. Ю. Шичанина констатирует эту тенденцию, указывая на
то, что многие мыслители современности направляют свои интеллектуальные усилия
на воплощение идеи Сверхчеловека, состоящей в возможности преступить
ограниченность человеческого существа, преодолеть его телесную пространственно-временную
определенность и детерминистскую зависимость.
Мы предполагаем, что
в цепочке человек – сверхчеловек (метачеловек) – постчеловек отражена
суть процесса поиска, уточнения и преодоления антропологических границ. Согласно
предлагаемой нами типологии, традиционная (предграничная) философия
занимается «человеком»; пограничной – соответствует концепт
«сверхчеловек», воплощающий в себе идею достижения человеком нового духовного и
интеллектуального состояния, совершенно иной кондиции мышления и связанных с
ними миропонимания и мироощущения. Концепт «постчеловек» выражает суть постграничной
антропологии с принципиально «иным», «отличным» образом человека, познание
которого требует других методологических установок вследствие «инаковости»,
онтологической «отличности» этого, «за-предельного» существа. Фрейдовский
«психоанализ», «трансперсональная» психология С. Гроффа, человек виртуальный
… и т.п. – всё это есть ни что иное, как попытки получить «запредельное»
знание, находящееся в сферах, принципиально недоступных рациональному познанию.
Данное знание невыразимо в силу того, что находится на границах возможного
смысла, либо вообще за ними.
Отметим, что ряд
современных исследований содержит явно негативные оценки постчеловеческой
антропологии. Так В. Кутырев отмечает: «Недовольные собой люди всегда были
не прочь помечтать о новом человеке, о переходе в какое-то более высокое
качество. … И вот очередная ирония истории. Мечты о новом человеке сбываются,
но как всегда превратно: он предстает в виде постчеловека. Встречают его тоже
странно: в большинстве случаев «никак», не замечают и не понимают, что
происходит; другие, кто сознает ситуацию, говорят и пишут об антропологической
катастрофе, но вопрос о причинах и что, кто на самом деле ее несет, обсуждается
недопустимо мало. Главное же, сначала незаметно, "в маскхалатах", а теперь
все более явно активизируются творцы и апологеты этой катастрофы. Среди людей у
человека появились опасные враги» [4, с. 54].
По нашему мнению,
понятие «постчеловек» необходимо сознательно дистанцировать от достаточно
распространенной трансгуманистско-постмодернистской трактовки, которая не
только искажает, но и принижает его значимость для современной мысли. Согласно
такой позиции, в частности, предлагается: «… расширить учение о человеке до
учения о живых и искусственных формах разума. Перейти от антропологии к
"гуманологии" (Н. Бэдмингтон, например, предлагает термин
«постгуманизм» – А.М.). В гуманологии обобщаются, оформляясь в качестве
дисциплины, разного рода и уровня постчеловеческие концепции (не) бытия – некой
"позитивной смерти". Нет человека – нет и антропологии» [там же, с.
58].
Спонтанность
изменения концептуального «каркаса» философии от эпохи к эпохе, проявляющаяся в
том, что некоторая часть её «словарного запаса» подвергается трансформации и
необходимой ревизии, отразилась также в понятии «человек». Обращаясь к истории,
с необходимостью вспомним преобразование «человека» в «сверхчеловека» в
философии Ф. Ницше, причём весьма существенным аспектом является
позиционирование обычного человека как «недочеловека», а подлинный человек, –
то что «дòлжно преодолеть» – уже упомянутый «сверхчеловек».
Соответственно, можно предположить: «постчеловек» есть новый образ человека,
«преодолевший» классические и, возможно, несколько утратившие актуальность
представления. По словам отечественного антрополога Б. Маркова,
высказывание Ф. Ницше «Бог мертв!», по сути, означало отказ от Него
моралистов и проповедников в стремлении к новому идеалу. Так же, по его мнению,
следует относиться и к тезису о смерти человека: «Речь идет о критике
устаревших представлений, которые ориентируют на поиски неизменной природы или
вечной сущности человека и о выработке новой более
реалистической модели (курсив мой – А.М.) человеческого» [5, с. 42].
В современной философии
имеет место понятие «метачеловек». И если «сверхчеловек» отражает некоторое
новое состояние индивида, определенную интеллектуальную и нравственную
динамичность или даже эволюцию человеческого рода, раскрывающие, по словам
Н. Хамитова, личность, соединившую гениальность и героизм, то термин
«метачеловек» имеет иную коннотацию, указывающую на связь с запредельным
состоянием человека: «… в котором соединяется гениальность и святость» [6, с.
415], что, в конечном счете (правда, совершенно с другой стороны) приводит
философскую антропологию к идее преодоления ключевой экзистенциальной границы –
смерти.
Ю. Шичанина в
работе «Феномен Сверхчеловека в духовной культуре ХХ века» (см. [7]) выделяет 4
различных направления в философии ХХ века, в которых присутствует «идея
сверхчеловечности»:
1. Постницшеанское,
к которому автор, в первую очередь, причисляет Ж.-П. Сартра и
А. Камю, на основании того, что они раскрыли образ человека, независимого
от социальных норм, нравственности и даже «конкретной ситуации», в которой
постоянно пребывает человек.
2. Оккультно-эзотерическое
(Г. Гурджиев, П. Успенский и др.). В подобной интерпретации,
сверхчеловек является результатом долгих и упорных медитаций и практик культивирования
бессмертных «тонких тел», приводящих к эволюции сознания. Такой подход сближает
понимание сверхчеловека с мудрецом (обязательно обладателем «тайных знаний»), готовящим
себя к будущему перевоплощению.
3. Технократическое.
К этому типу относятся философы-фантасты
С. Лем, Г. Гуревич и др., прогнозирующие развитие человека в сторону
слияния с компьютерными технологиями.
4. Трансперсональное,
к которому Ю. Шичанина относит С. Гроффа, К. Уилбера,
А. Маслоу, В. Налимова и др. Представители этого направления видят
путь к идее сверхчеловека посредством пребывания в так называемых «измененных
состояниях сознания». По мнению Ю. Шичаниной, при таком подходе человеку
предлагается принципиально другой способ со-бытия с окружающим его миром и
общения с самим собой.
С. Хоружий рассматривает
постчеловека в качестве нового «максимума трансформативности», «Того, Кто на
подходе», ибо впервые человечество имеет предпосылки для изменения собственной
природы, что проявляется в конституировании определенных практик. Философ видит
три возможных (но не взаимоисключающих) варианта развития событий: киборг
(гибрид искусственных механизмов и человеческого тела), мутант
(превращение человека в иное живое существо при помощи генотехнологий) и клон
(точная генетическая копия человеческого организма) (см. [8, с. 31]).
Современный
антрополог М. Демидов, рассуждая об условиях существования «постмира» (как
среды существования постчеловека), отмечает следующие особенности:
1. Господство
либерально-капиталистической идеологии.
2. «Смерть памяти»,
появившейся вследствие неоднократных попыток интенсификации развития
исторического процесса и построения однородного безликого общества, в котором
нет, как было ранее, репрезентации культуры каждого слоя. По его мнению,
идеалом такого общества становится: «…создание однополярного мира, иерархически
управляемого с помощью сверх-Организации, члены общества представляют собой
безликих индивидов, не осознающих себя в социуме» [9].
3. Атеизм и
иррелигиозность, фрагментарное сознание и отсутствие саморефлексии, замена
истории информацией и гносеологическая близорукость – таковы основные характеристики
мировоззрения «шизосубъекта».
Как уже отмечалось,
важным моментом анализируемой «постграничной» антропологии является
стремление – посредством разнообразного инструментария – «устранить» смерть,
или максимально «оттянуть» ее приближение, т.е. изменить фундаментальную константу
человеческого бытия. Безрадостно описывает такой «постчеловеческий» мир
Ф. Фукуяма: «Это может быть мир, где утрачено будет любое понятие
"общечеловеческого", потому что мы перемешаем гены человека с генами
стольких видов, что уже не будем ясно понимать, что же такое человек. Это может
оказаться мир, где средний человек будет заживаться далеко за вторую сотню лет,
сидя в коляске в доме престарелых и призывая никак не идущую смерть» [10].
Фукуямовские
рассуждения о «конце истории» (по сути – эре постчеловека) развивает и
пессимистически подытоживает П. Баофу, согласно которому, как отмечает
О. Габриелян: «В конце человеческого существования не будет ни Бога, ни
Утешения. Не будет и горькой жалобы, так как люди эволюционируют в постлюдей не
посредством естественного отбора, а в результате своих технологических
достижений. И наступивший постчеловеческий мир будет знаменовать собой конец
человеческой истории, то есть конец доминирования человека в мире. У автора
(П. Баофу – А.М.) не находится слов утешения людям и прогноз
будущего человеческой цивилизации печален» [11, с. 275].
Еще одной из ключевых
характеристик, позволяющих дифференцировать постчеловека именно как
выразителя «постграничной» антропологии, выступает его погружение в
виртуальную реальность (отмеченную С. Хоружием в качестве
«антропологической границы»). Виртуальность помогает уже в настоящее время
реализовать в практическом измерении пока еще иллюзорную (но, возможно, в
ближайшей перспективе вполне досягаемую) идею бессмертия. В такой «реальности»
проблема смерти (как экзистенциальной границы) снимается различными способами:
неоднократный перезапуск заранее «сохранённых» эпизодов (компьютерная игра),
вечное существование собственного «киберклона» на просторах Интернета (за
личиной которого не обязательно может находиться один человек, и наоборот);
создание «искусственного интеллекта», попытки слияния тела человека с
электронными приборами с целью «сотворения» «киборга» и т.п.
Отдельно подчеркнем
феномен «постчеловеческой телесности» ХХ века. Если ранее тело воспринималось и
как «греховное» вместилище души, и как объект эстетического наслаждения, но, ни
в коем случае, как нечто случайное и «постороннее», то теперь все становится
более «прозаичным»: «Тело предстает уже не просто неким скафандром духа, а подобием
костюма, который можно менять и выбирать по желанию, как предмет игры – спорта,
искусства, моды. В любом случае – не раз и навсегда данным, не однозначным,
открытым к иным, не привычным, не человечески обычным, нечеловеческим формам»
[12]. Физическая модель постчеловека проста, напоминает «матрешку», состоящую
из разнообразных, легко заменяемых оболочек. В современной философской
антропологии, «с подачи» В. Подороги, даже концептуализировалось
словосочетание «человек без кожи» (см. [13]). Не зря исследователи человека с
тревогой констатируют, что: «… нынешнее совпадение границ личности с границами
кожно-волосяного покрова биологического индивида – факт исторический … и, как
следствие – временный. [...] мы утрачивает общность биологической судьбы
зачатия, вынашивания, рождения, даже смерти (выделено мной – А.М.)» [14, с.48]. Из подобных высказываний
следует, что экзистенциальные границы в «постчеловеческой»
(Г. Тульчинский) антропологии оказываются пройденными и откинутыми.
Оценивая идеи
подобного рода, следует отметить, что, согласно развиваемому в данном
исследовании подходу, посягательство на неотъемлемое свойство человека быть
смертным, является сомнительным и потенциально опасным. Дело даже не в
традиционном религиозном запрете быть в «этом» мире бессмертным (вспомним, за
что, согласно Библии Адама и Еву изгнали из Рая), но в здравом смысле,
подсказывающем, что в эпоху «транс/пост-человека» самого человека уже не
будет. В этой связи интересна статья В. Губина, имеющая характерное
название «Смерть – единственная надежда быть человеком» [15]. Постчеловек
окажется в интересной ситуации, до которой он, возможно, еще «мировоззренчески»
не «дорос», где по аналогии с разбалованным ребенком, с ним в разных сферах
будут происходить многочисленные метаморфозы: особенно интересной, на наш
взгляд, будет выглядеть, религия «постчеловека» (если таковая вообще будет
иметь место), этика «постчеловека», в которой при отсутствии первой, вспомнив
слова классика, может быть «всё дозволено» и т.п. На этом фоне ноосферный
постчеловек, с его ориентиром на оптимальное, и что важно – умеренное
сосуществование в Природе выглядит более привлекательно и безукоризненно.
Таким образом, можно
сделать следующие выводы:
1. Современные
философские концепции транс/пост-гуманистического толка в
идейно-мировоззренческом плане значительно обусловлены философией «общего дела»
Н.Ф. Федорова. В настоящее время «философия общего дела» имеет два
основных варианта осуществления: ноосферный и трансгуманистский. Сравнительный
анализ указывает на некоторые преимущества ноосферного подхода, где
кроме проблем собственно антропологических, охвачены иные, цивилизационные
аспекты развития современного мира, кроме всего прочего включающие проект
дальнейшего «устойчивого» развития. Такое
различие не исключает перспективы частичного или полного объединения указанных
направлений современной мысли.
2. Возможный переход
в «постчеловеческое» будущее тактически решая одни проблемы, неизбежно порождает другие, которые могут
поставить под сомнение «традиционные» сферы бытия человека: от права и
политики, до религии и философии.
3. Постчеловек
(трансчеловек) как концепт является закономерным этапом в смысловом ряду:
«человек-сверхчеловек (метачеловек)-постчеловек (трансчеловек)», обусловленный естественными
трансформациями понятийного аппарата современной философии.
Список литературы
1. Федоров Н.Ф. Собрание сочинений: в 4-х т. / Н.Ф.
Федоров. – М.: Прогресс, 1995-1997. – Т.1-3.
2. "Трансгуманизм как философия" телефоническое
эссе Грея и Идола [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.transhumanism-russia.ru/content/view/276/94/
3. Федоров Н.Ф. Бессмертие, как привилегия сверхчеловеков (По
поводу статьи B.C. Соловьева о Лермонтове) / Н.Ф. Федоров
[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.magister.msk.ru/library/philos/fedorov/fedor072.htm
4. Кутырев В.А. Философия постмодернизма: научно –
образовательное пособие для магистров и аспирантов гуманитарных специальностей
/ В.А. Кутырев. – Нижний Новгород: Изд-во Волго-Вятской академии
государственной службы, 2006. – 95 с.
5. Марков Б.В. Философская антропология: очерки истории и
теории / Б.В. Марков. – С-Пб.: Лань, 1997. – 382 с.
6. Хамитов Н.В. Философия. Бытие. Человек. Мир: курс
лекций / Н.В. Хамитов. – К.: КНТ, Центр учебной литературы, 2006. – 456 с.
7. Шичанина Ю.В. Феномен Сверхчеловека в духовной
культуре ХХ века. С. 2-11. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.philosophy.rsu.ru/World%20of%20consciousness/publications/phenomenon.htm.
8. Хоружий С.С. Проблема постчеловека, или
трансформативная антропология глазами синергийной антропологии / С.С. Хоружий
// Философские науки. – 2008. – №2. – С. 10-31.
9. Демидов М. Постчеловеческое, слишком постчеловеческое
Или Почему Я пишу такие Книги [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://zhurnal.lib.ru/d/demidov_m/postchelowecheskoeslishkompostchelowecheskoe.shtml.
10. Фукуяма Ф. Наше постчеловеческое будущее: последствия
биотехнологической революции / Френсис Фукуяма; [пер. с англ. МБ. Левина]. –
М.: ООО “Издательство ACT: ОАО “ЛЮКС”, 2004. – 349 с. [Электронный ресурс]. –
Режим доступа: http://altfuture.narod.ru/Future/Fnpb/fukunpb3.htm#12b.
11. Философия истории. – С-Пб.: Юридический центр Пресс,
2007. – 430 с.
12. Тульчинский Г.Л. Трансцендентальный субъект,
постчеловеческая персонология и новые перспективы гуманитарной парадигмы /
Г.Л. Тульчинский // Я.А. Слинин и МЫ: к 70-летию профессора Ярослава
Анатольевича Слинина. – С-Пб.: Санкт-Петербургское философское общество,
2002. – Вып. X. – Серия «Мыслители». – С. 528-555.
13. Подорога В.А. Человек без кожи. Достоевский /
В.А. Подорога // Социальная философия и философская антропология: Труды и
исследования. – М.: ИФ РАН, 1995. – С. 126-160. [Электронный ресурс]. – Режим
доступа: http://www.antropolog.ru/doc/persons/podor/podor.
14. Тульчинский Г.Л. Новая антропология: личность в
перспективе постчеловечности / Г.Л. Тульчинский // Вопросы философии. –
2009. –№ 4. – С. 41-56.
15. Губин В.Д. Смерть – единственная надежда быть
человеком / В.Д. Губин [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://anthropology.ru/ru/texts/gubin/sergeev_19.html
Надійшла до редакції: 16.02.2011
|
О.Ю. Микитинець Кримський університет культури, мистецтв та
туризму НООСФЕРНІ СТЕЖКИ Н.Ф. ФЕДОРОВА ТА
ЛАБІРИНТИ ПОСТЛЮДИНИ (НАРИС ДО АНТРОПОЛОГІЇ СУЧАСНОСТІ). У статті
висловлюється думка, що сучасна антропологія значною мірою обумовлена ідеями
філософії загальної справи Н.Ф. Федорова, які мають різне втілення: від
філософії трансгуманізму до ноосферології. філософська антропологія, постлюдина,
надлюдина, трансгуманізм, ноосферологія. |
A.Y.
Mikitinets Crimean University of Culture, Arts and
Tourism N.F. FEDOROV NOOSFER TRACKS AND LABYRINTHS
OF THE POSTPERSON (THE SKETCH TO PRESENT ANTHROPOLOGY) It is assumed in the article that modern
anthropology is largely caused by philosophical ideas of the common cause of
N.F. Fedorov, which have various embodiments: from philosophy of
transhumanizm to noosferology. рhilosophical anthropology, postperson, superperson,
transhumanizm, noosferology. |