РЕЛИГИОЗНЫЕ ИСТОКИ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО ЭСХАТОЛОГИЗМА
В настоящее время состояние окружающей среды на Земле, по мнению многих ученых, приближается к катастрофическому, что усугубляется сложными международными экономическими и политическими отношениями. Работа над проектом Хартии Земли набирает обороты. Решение о разработке такого документа было принято на конференции РИО+5, проведенной в марте 1997 года известной международной организацией “Совет Земли”. Эту работу, к сожалению, ведут преимущественно политики и экономисты, а необходимо было бы принимать участие и ученым, и философам, поскольку должны учитываться не только политические и экономические, но и нравственные, и идеологические факторы. Имеет место опасение в том, что политики и экономисты не смогут предвидеть всего хотя бы на пятьдесят лет вперед. Главная задача Человека сейчас – найти экологически правильный способ взаимоотношений с Природой, иначе он обречен на гибель, а тогда совершенно безразлично какой будет политика, экономика, государственное устройство [5, 10].
Уже давно ученые начали говорить о надвигающейся угрозе глобальной экологической катастрофы, которая приведет к Концу Света, а жизнь между тем идет своим чередом, мало согласуясь с их пророчествами. Общество продолжало рассматривать Природу как нечто независящее от человеческих страстей, верований и действий; как неисчерпаемую “кладовую”, где лежит все необходимое для удовлетворения непрерывно растущих потребностей людей и их эгоистических устремлений [5, 15]. ХХ век привел человечество к фантастическому взлету техники, к бурному росту производительных сил. Появились радио и телевидение, изобретена вычислительная техника, “приручена” ядерная энергия, созданы пластиковые материалы, человек вышел в космос, возникла генная инженерия. Но эти новые возможности поставили человечество перед проблемой самоуничтожения, перед вероятностью мучительного исчезновения всего рода.
Все те, кто осознает трагизм складывающейся обстановки, невольно задумываются, - есть ли у нас какие-то шансы иметь будущее? Исследователи проводят множество компьютерных экспериментов и убеждаются в огромных потенциальных возможностях человеческой активности. Но при условии, если Разум – общечеловеческий Разум – вторгнется в стихию самоорганизации, которая до сего времени властвует на нашей планете [5, 17].
Шаг за шагом жизнь подводит людей к пониманию того факта, что человечество уже исчерпало потенциал своего развития, полученный при завершении предыдущего этапа антропогенеза. Все более отчетливо многие люди начинают осознавать, что наши нравственные основы, наш духовный мир, тем более наше поведение в биосфере уже не соответствуют тем условиям жизни, в которые погружается Общество. Деятельность человечества ведет, вероятнее всего, к деградации биосферы и не способна гарантировать существование Человека в ее составе. Человек подошел к пределу, который нельзя преступить ни при каких обстоятельствах: один неосторожный шаг – и он сорвется в бездну; одно необдуманное действие – и человечество может исчезнуть с лица Земли.
Настоятельной необходимостью становится объединение усилий ученых разных специальностей в целях совместной разработки конкретных предложений о путях дальнейшего развития человечества. Такие предложения должны стать результатом переосмысления многих установившихся взглядов о взаимоотношении Общества и Природы, о месте Человека в биосфере.
Наверное, ХХ век будет не просто эпохальным в истории человечества, а станет некоторым рубежом, отделяющим более или менее благополучную историю рода людского от неизвестного и, вероятнее всего, очень опасного будущего для всего планетарного сообщества. ХХ век принес в себе вызов, грозящий прервать не только человеческую историю, но и весь процесс становления биологического вида Нomo sapiens. Пойдет ли человечество путем разума или ХХI век окажется очередной ступенью, ведущей к глобальной катастрофе и к Концу Света? Что нас ожидает в будущем? Где искать ответы на подобные вопросы?
Истоки идей о Конце Света находятся в древних пророчествах, лежащих в основе многих религий: так, например, в христианстве – с приходом мессии – Иисуса Христа, в зороастризме – с Саошьянта, в буддийской мифологии – с Майтрея, в иудаизме – с Машиаха. Христианское учение о том, что будет с миром после того, как он перестанет существовать, как все это произойдет, изложено в “Апокалипсисе” или “Откровении” Иоанна Богослова – последнем из сочинений, включенных в Новый завет. “Откровение” содержит пророчества о Конце Света, о борьбе между Христом и антихристом, Страшном суде, тысячелетнем Царстве Божьем, которое наступит после Второго Пришествия Спасителя и будет сопровождаться мировой катастрофой [2, 326].
Вопросы о Конце Света – центральное место эсхатологии – учения о конечных судьбах человеческой личности и всего сущего в “вечности”, т.е. в самой дефинитивной перспективе за пределами истории, биографии, вообще “этого” мира. Различают индивидуальную эсхатологию, т.е. учение о посмертных судьбах единичной человеческой души, и универсальную эсхатологию, т. е. учение о цели и назначении космической и человеческой истории, об их конце и о том, что за этим концом последует [1, 467].
Существует точка зрения, что Иоанн Богослов, описывая мировую катастрофу, не имел в виду какую-либо конкретную катастрофу. Он опирался на ветхозаветные тексты, на пророчества о Страшном суде, на описание гибели Садома и Гоморры, Казней Египетских, на апокалипсическую литературу того времени (известный исследователь христианства Ренан насчитал 15 “Апокалипсисов”, сохранившихся до наших дней: ”Aпокалипсис Ездры”, ”Апокалипсис Иуды”, “Апокалипсис Баруха” и др.) [9, 5].
Наступление Конца Света, Второе Пришествие Христа Иоанн Богослов предсказывает в самом ближайшем будущем, рассказывая о том, чему “надлежит быть вскоре”. Здесь он следует евангельской традиции: “Есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как увидят сына человеческого, грядущего в царствии своем” – так говорил Иисус своим современникам [6, Мф. 16:28, 23].
Встает вопрос, о каком ближайшем будущем идет речь, когда было написано “Откровение”? Это сочинение, которое помещено в конце Нового завета, тем не менее, является ранним христианским сочинением. В отечественном религиоведении обычно принимают точку зрения, которую высказал в работе о раннем христианстве Ф.Энгельс. Он, проанализировав главу 13 “Откровения”, где символически пересказывается история Римской империи, и, основываясь на исследованиях Ф.Бенари, показал, что “Откровение” было написано во второй половине 68 или начале 69 года. Установлению этого факта способствовало выяснение буквенного значения числа зверя – 666, которым зашифрован дракон–антихрист – император Нерон. Не исключено, что отдельные части текста Откровения более позднего происхождения, чем основной текст и что, в частности, к 90–м годам относятся те его фрагменты, в которых вместо агнца фигурирует Иисус Христос [2, 326].
Уильям Баркли относит написание “Откровения” к 95-му году. Согласно церковному преданию Иоанн Богослов был сослан на рудники острова Патмоса в Эгейском море, и после смерти императора Домициана освобожден. Во время этой ссылки и после нее, вероятно, он и написал “Апокалипсис”.
Итак, Конец Света ожидается после 90-х годов. Приближающееся Средневековье просто пропитано этим ожиданием, и точные даты Конца мироздания неоднократно назначаются различными толкователями Святого писания. Совершенно справедливо отмечает К.-Г.Юнг, что “гигантские катастрофы, которые угрожают нам, - это не стихийные события физической или биологической природы, а события психические. В любое время какая-нибудь химера может овладеть миллионами людей, и тогда разразится либо новая мировая война, либо опустошительная революция… Человеку, ожидающему опасности от диких зверей, обвалов и наводнений, следовало бы больше всего опасаться стихийных сил своей психики. Психическое - это огромная сила, которая многократно превосходит все силы на свете. В истории особое место занимают психические эпидемии, получившие большое распространение в период Средневековья, когда коллективная истерия охватывала около 2-8 % жителей некоторых городов. Не следует думать, что психические эпидемии, возникновению которых способствовало малограмотное и суеверное население, гнет инквизиции, осталось в далеком прошлом. В настоящее время они также реальны, как и в Средневековье, но видоизменились в соответствии с новой эпохой.
История в христианском мировоззрении изображается как целесообразный процесс, направляемый Богом к заранее предопределяемой цели - царству Эсхатона (“царству Божию”). Христианские мыслители изображают “царство Божие” как мир истинного, прекрасного и совершенного, в котором человек будет находиться в полном единении с Богом. Достижение “царства Божиего” – это конечная цель и смысл человеческого существования. Это положение является основой христианского мировоззрения и признается всеми направлениями христианской философии и теологии. Расхождения между ними начинаются, когда речь заходит об истолковании этого “царства” и путей, ведущих к нему [7, 79].
Мифологические, религиозные и мистические учения, более или менее принципиально ориентированы на циклическую парадигму мировых процессов (от задающих тон мифу ритуалов сельскохозяйственного цикла до вполне сознательно артикулированных брахманистских и пифагорейско-стоических доктрин мирового года и вечного возвращения), об эсхатологии вообще можно говорить лишь в несобственном смысле, ибо сама идея вечного круговорота исключает что-либо окончательное; у мироздания нет ни осмысливающей цели, ни абсолютного конца, и всемирные катастрофы, ритмически уничтожающие космос, лишь расчищают место для последующего. Натуралистически-гилозоистская интерпретация космоса в мифе и учении, охотно представляющая его как биологический организм, говорит о смене одряхлевшего мирового тела молодым [1, 468]. Согласно греческим философам (Гераклиту, стоиком), космос рождается из мирового огня и исчезает в нем, чтобы снова из него возникнуть. Каждый очередной цикл шел по пути деградации: от Золотого века к упадку. Ожидание гибели наиболее обострялось в кризисные эпохи.
Средневековье было одной из таких кризисных эпох. Его христианская эсхатология была основана на Новозаветном “Откровении” Иоанна, которое читалось буквально, как последовательная история со времени Иоанна до самого конца. Книга рассматривалась не столько как изложение событий прошлого, настоящего или будущего, сколько как материал для аллегорического или духовного толкования; “Откровение” воспринималось как циклическое повествование, охватывающее и то, что уже прошло, и то, что ждало род людской в грядущем, т.е. оно представало как чреда типологических событий, повторяющихся в священной истории.
Известно, что на рубеже поздней Античности и раннего Средневековья усилиями Иеронима и Августина в литературе утвердилось взвешенное восприятие пророчества “Откровения” о близком конце света и о тысячелетнем царстве Божием. Августин предложил аллегорическое толкование этого библейского сообщения и относил образ тысячелетнего царства святых на земле к той церкви, земной путь которой начался мучениями Христа и закончится его вторым пришествием. Для него настоящая Церковь является царством Божием, в котором святые уже в этом веке воссели на трон с торжествующим Христом и уже сейчас судят мир, а в жизни и смерти Иисуса Христа история уже достигла своей наивысшей точки. Для отдельного же человека это период от “первого воскресения”, т.е. от возрождения души христианским крещением до “второго воскресения” в дни страшного суда [6, 269]. Данную точку зрения можно расценивать как выражение “реализованной эсхатологии”, т.е. осознание того, что царство Божье уже началось и воплотилось в торжествующей христианской Церкви [11, 2].
В рамках концепции Августина попытки установить точные даты исполнения пророчеств св. Писания, которые предпринимались рядом приверженцев хилиазма, оказываются тщетными, потому что в самих числах заключены тайны, требующие интерпретации. Числа превращаются в символы определенной духовной правды.
Раннее Средневековье, со времен Августина, вместе с представлением о линейном ходе времени и об истории как поле деятельности Бога, унаследовало убеждение в том, что, во-первых, текущие исторические события или бедствия вряд ли возможно соотнести с библейскими пророчествами о “последних вещах”, хотя средневековый человек воспринимал их пессимистически, как знаки очевидного упадка мира; во-вторых, империя и светские власти не играют важной роли в грядущих апокалипсических переменах; в-третьих, тысячелетнее царство Божье – это время церкви и святых, которое нельзя в целом определить как период блаженства и торжества справедливости. Однако было бы неверно отрицать и тот факт, что подспудно сохранилось хилиастическое решение апокалипсического вопроса, выразившееся в ожидании краткого (по предположению некоторых прорицателей в “45 дней”) покаянного периода между уничтожением антихриста и Страшным судом и в легенде о последнем римском императоре, которому надлежит привести народ божий в Иерусалим и сложить свою земную власть перед Всевышним. В период церковных реформ, которые приняли форму компромисса между священством и царством, легенда об императоре часто использовалась в полемике двух властей и в последствии сочеталась с новым апокалипсическим взглядом на папство. В эту эпоху эсхатологическая аргументация все чаще превращается в орудие политической деятельности и используется как для воодушевления на борьбу с врагами (крестовые походы, борьба империи и папства, полемика пап Григория IX и Иннокентия IV и францисканцев с императором Фридрихом II и его окружением), так и для продвижения программы реформ, которые сулят обновление в виду никому неведомого второго пришествия [11, 3].
Иоахим Флорский возвращается к хилиастическому восприятию пророчества “Откровения” о тысячелетнем царстве и предвидит установление периода духовной церкви, в которой христиан ждет преображение в новый народ Божий, живущий по монашеским правилам в условиях полной реализации “духовного интеллекта”.
Он исходит из деления всемирной истории на три “мировых состояния” или эры, соответствующие трем лицам христианской Троицы – Отцу, Сыну и св. Духу. В продолжение ветхозаветной эры Отца Бог раскрывается человеку как властный господин, а человек подчиняется ему как трепещущий раб; новозаветная эра Сына превращает эти отношения в отношения “отца и дитяти”; наконец, грядущая эра св. Духа сообщит им полную интимность. Каждая эра исчерпывает свое содержание в одной и той же повторяющейся последовательноcти этапов, что позволяет умозаключать от прошедшего к будущему. Выявление эры св. Духа должно начаться около 1260 года: после периода борьбы и искушений восторжествует любовь к бедности и начало духовной свободы, властная и притязательная церковь Петрова уступит свое место церкви Иоанновой, отказавшейся от ненужного бремени мирской власти и управляемой кроткими аскетами-бессеребрениками; дух свободы, любви и мира победит насилие и устранит самую его возможность. Преображение человечества должно иметь место еще в рамках посюсторонней истории. Этот момент делает учение Иоахима Флорского связующим звеном между древним хилиазмом и плебейскими ересями позднего Средневековья [8, 224].
В ходе борьбы империи и папства окончательно сформировалась восходящая к восточным образцам VII века имперская модель реформ, которая рассматривала церковную иерархию и отводила последнему “римскому” императору роль избавителя христианства от всех врагов (изначально мусульман), реформатора Церкви и создателя тысячелетнего царства, напоминающего мифические картины Золотого века. На протяжении XI века предпринимаются паломничества в Иерусалим в ожидании прихода антихриста и судного дня, а в конце XI века Иерусалим, где должна развернуться заключительная картина драмы человеческой истории, становится целью крестовых походов.
С XII века толкование “Откровения” и библейских апокалипсических сюжетов становится разнообразнее и актуальнее, чем прежде. Например, автор комментариев на “Откровение” Руперт Дойтцский, высказывавший осторожное предположение о том, что “Откровение” может содержать пророчества, которые проясняют текущие и будущие события, в поэме “Бедствия Льежской церкви” описал перипетии борьбы его героя папы Григория VII и императора Генриха IV в апокалипсических тонах. Хильдегарда Бингенская, обеспокоенная моральным состоянием клира в эпоху, нареченную ею “женским временем” слабости и упадка, удостаивается череды видений, в которых перед глазами читателя разворачивается поистине апокалипсически мистическая картина последних временю [11, 5].
Иоахим Флорский дал импульс изысканиям, которые будут совершаться его последователями на протяжении всего Средневековья и будут восприняты Новым временем. Он задал направление новой “хилиастической” традиции экзегезы св. Писания. Его метод согласования, использованный для толкования св. Писания, состоит в том, чтобы в исторических книгах Библии отыскать как можно больше параллелей и транслировать их на наши представления о грядущем. Этот метод оказался очень продуктивным для радикальных течений в рамках Cредневекового апокалипсиса.
В конце Средневековья в русских церковных кругах идея “священной миссии” загорелась с особой силой. У византийских писателей идея вечного царства (понимаемого, вслед за ранними толкователями, как царство Римское), относимая именно к Византии, заняла очень прочное место, но в последние века существования Византийской империи эта концепция стала уже терять для себя почву. Когда же Византия пала, в русском церковном сознании навязчиво стала выдвигаться мысль, что отныне “богоизбранным” царством является именно московское царство. В конце XV века в посланиях монаха Филофея развивается знаменитая теория о Москве, как “третьем Риме”. Эта теория явно примыкает к эсхатологическим ожиданиям (конец мира, согласно исчислениям того времени, ожидался в 1492-м году). Конец мира есть, вместе с тем, конец истории, т.е. наступление царства Божия (мысль об этом твердо держалась во всем христианском мире). Но когда прошел 1492-й год, эсхатологическая концепция неизбежно должна была принять новую форму: с одной стороны, мысль все еще тянется к фиксированию определенной даты конца мира, - так возникает теория о том, что конец мира должен наступить после 7000 лет, т.е. в 8-ю тысячу лет. Но наряду с этим в истории утверждалась мысль о недоступности безошибочного познания Промысла. Это вело к признанию того, что “священное” в истории таинственная ее логика, не параллельна ее эмпирической стороне: Промысел в истории есть большая тайна [3, 47].
Мы живем в эпоху третьего тысячелетия, на которую также приходится ряд пророчеств о Конце Света. Так, например, согласно предсказаниям Нострадамуса, которого считают таким же соавтором Библии, как Исаия, Иезекииль, Иеремия, Иоанна Богослова и других великих Пророков, в XXI веке человечеству предстоит пережить три катастрофы. Они будут носить планетарный масштаб и усиливаться от первой ко второй и от второй к третьей. Фатальные катаклизмы будут происходить на Земле в течение почти трех веков, но все же человечество выживет в этом “Апокалипсисе” и будет развиваться тысячи лет, однако, технологии жизнеобеспечения и система организации и управления государствами изменятся [4, 18].
Возможно, все предрекаемые события действительно свершатся, мы это узнаем в ближайшем будущем. Но весь ужас заключается в том, что человечество может ускорить наступление экологического кризиса, который с большой долей вероятности перерастет в планетарную катастрофу.
Сможет ли человечество спастись? Ученые полагают, что сможет, но ему необходимо научиться иначе относиться к природе, отказаться от опасной иллюзии господства над ней и научиться жить, следуя законам Природы. Найти универсальные способы решения проблем окружающей среды для всей планеты, по-видимому, не удастся. Все мы – люди удивительно непохожие друг на друга, живем в весьма различных условиях, поклоняемся различным богам. Большую роль в поисках выхода из создавшейся ситуации призваны сыграть национальные традиции и личный опыт участников поиска, их религиозные и философские убеждения. Решения могут быть самые разные – для Европы, Африки, Азии, Америки… И пути поиска и выдвигаемые предложения могут разниться в самом существенном… Но самое главное, что созданная человеком цивилизация может себя сохранить и имеет шансы для дальнейшего развития [5, 52]. Но это может быть обеспеченно только при условии, что восхождение к Разуму станет главной целью человека.
Литература
1. Аверинцев С.С. Эсхатология// Новая философская энциклопедия. В 4-х т.т. - т.4. – М.:Мысль, 2001. – с.467-470.
2. Атеистический словарь/ Абдусалидов А.И., Алейник Р.М., Алиев Б.А. и др.; Под общ. ред. М.П.Новикова.- М.: Политиздат, 1984.- 512с.
3. Зеленский В.В. История русской философии. – Ленинград, “ЭГО”,1991. – т.1.- 223с.
4. Лазарев А.С. Расшифрованная Библия или Реквием цивилизации. – К.: А.С.К., 2002. – 1064с.
5. Моисеев Н.Н. Быть или не быть… человечеству? – М.,1999. – 289с.
6. Новый завет. – The Gideons International, 2003. – 272с.
7. Радугин А.А. Философия: курс лекций. – М.: ЦЕНТР, 1996. – 336с.
8. Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С.Аверинцев, Э.А.Араб-Оглы, Л.Ф.Ильичев и др. – М.: Сов. Энциклопедия, 1989. – 815с.
9. http:// www millennium. ru/ world/ worldend. htm.
10. http:// www philos. nsu.ru/ classics/ eschat. htm.
11. http:// www. auditorium. ru/ aud/pers-view.php?id.htm.